Второгодник. Олег Литвишко

смотрят заинтересованно. Глазки живые, но не более того. Пауза затягивается. Мой выход!

      – Товарищи, взрослые очередной раз обратились к нам, к нашему коллективу за помощью. Они без нас не могут организовать правильный учебный процесс. Все вы знаете, что с этого года нам преподают пять новых предметов: скоростное чтение, развитие памяти, стенографию, шахматы и алгоритмический язык. Увеличены часы на английский, физику и математику. Из программы убрали этику, эстетику, труд, физкультуру, рисование, пение, и еще что-то, сокращены часы по астрономии, биологии, анатомии, зоологии, ботанике и литературе. Короче, расчасовка изменена полностью. А забыл, добавлено два-четыре часа в день на спорт: легкую атлетику и силовые единоборства. Вроде бы все перечислил.

      – Так в чем проблема, пусть преподают. На то они и учителя. Мы-то здесь причем? – ожидаемо ожила галерка, а после этих слов десятка два пацанов загоготали. Подождав минуту, я продолжил, не обращая на них внимания. Мне нужен всего один козел отпущения, а не толпа, которая поддерживает друг друга. Мой «козлик» пока не проявился.

      – Проблема состоит в том, что общее количество часов осталось прежним, а вот преподаватели по новым предметам будут работать со всеми классами. Получается, что им надо работать по восемь-десять часов в день, зато освободились преподаватели по другим предметам. Другими словами, надо организовать процесс обучения так, чтобы у новых преподавателей было не более четырех часов в день. А это значит, что надо вводить самостоятельное обучение и объединение классов.

      – А вот с этого места поподробнее, особенно про самостоятельную учебу. Из школы можно будет выходить? Тогда мы завсегда согласны. – галерка начала подпускать блатняка.

      – Слушайте, кто там на галерке такой умный и бесстрашный, что из-за спин боится показаться. Выходи сюда и задавай свои вопросы.

      – А нам и здесь хорошо.

      – Да кому вам-то? Покажитесь, что я со стенкой-то разговариваю.

      – Нам – это коллективу!

      Поднялось несколько десятков рук, нерешительно так, но поднимались. Похоже, не очень-то и хотят светится. «Не, ребяты-акробаты, только чай!» Мне нужна персона для возведения в ранг почетной оппозиции. На ком-то надо учить остальных. Пошел в зал, в сторону поднятых рук. Повисла тишина. Необычность происходящего, похоже, всех заинтересовала. Подошел вплотную к группе, которая подняла руки. Где-то десять пацанов. Я их не знал, они не работали в наших отрядах.

      – Ну, вот он я! Кто со мной говорил, кому ответить на вопросы? – постарался спросить нарочито небрежным голосом.

      – Можешь со мной поговорить, камса, если такой смелый. Не боишься?

      – Тебя? Нет, не боюсь. – Мой оппонент встал и оказался довольно симпатичным парнем, который делан не топором. Правильное сложение, чистое лицо, красивый разрез насмешливых глаз, так что я даже пожалел, что встал не Оглобля. – Обзовись.

      – Тебе можно звать меня Сережей, – он начал