Второгодник. Олег Литвишко

одна пилорама. Р-63 может выдавать 8 кубов обрезной доски в смену. Это правда?

      – Я больше шести не давал и не слышал, чтобы кто-то мог сделать больше, – ответил Виктор Сергеевич.

      – Но ведь характеристики пилорамы… – начал было я, но Виктор Сергеевич меня перебил:

      – Кроме того, чтобы пилить, надо подать бревно, рассортировать доски, сделать пакет на второй прогон и так далее, и так далее, а работников и в лучшие-то годы больше трех на пилораму не было.

      – Так значит, все упирается в количество работников?

      – Все упирается в плановую себестоимость и в то, куда ты денешь тридцать шесть кубов обрезной доски в день.

      – Тридцать шесть кубов – это половина экспортного вагона. Если все пилорамы будут работать весь месяц, 22 рабочих дня, то это всего одиннадцать вагонов. Чего тут продавать? Контракт ведь есть, только пили.

      – Больно ты умный! Посмотрим, сколько ты продашь, – проворчал все тот же голос.

      – Сколько будет – все продадим. – Продолжать этот разговор было неинтересно. Меня волновал другой вопрос: как поведут себя ребята, когда эмоции, которые мы с Ноной нагнали, схлынут? Придут ли? Насколько глубоко засел пофигизм в их душах? Первые дни будут невероятно тяжелыми.

      – Волнуешься? – сзади подошел Виктор Сергеевич и приобнял меня за плечи. – Не бойся, придут! Село с утра продолжает гудеть.

      Он оказался прав. Пришли все. Сорок человек. Что ж, пора выходить из подполья.

      – Строиться по отрядам, в колонны по три! – прокричал я. Получилось визгливо и истерично. Да уж, этот детский голосок! Ничего с этим не поделать.

      – Во! А это что за пупок на ровном месте нарисовался?! – закономерно прилетело из толпы ребят, которая и не подумала реагировать на мои потуги. Мужики стояли в стороне, не вмешивались и с любопытством ожидали, как я буду выкручиваться.

      – Строиться! Я председатель Совета Командиров, меня назначила директор школы. Своим приказом! Строиться сказал!

      – Ну-у, если он сказал, то сам пусть и строится! – Толпа ребят была готова превратить все в цирк.

      – Командиры отрядов, подойдите ко мне! – когда не спеша ко мне подошли два десятиклассника, продолжил:

      – Я понимаю, что мой возраст, мои габариты и тембр голоса не способствуют появлению желания мне подчиняться, но я есть и буду вашим командиром. Это не обсуждается. Потому что умнее, образованнее, да и сильнее любого из вас.

      Ребята загудели. Говорил я громко, и многие слышали.

      – Что-то делать начинаете только тогда, когда вам наваляют по мордам? Что мозгов не хватает, чтобы приложить их к принятию решений? – Я состроил максимально скептическую рожу.

      – Ладно, смотрите, если кто-то повторит, то займет мое место.

      Достал юбилейный рубль, согнул его и на вытянутой руке передал Сергею Остроухову, сыну нашего участкового. Среди ребят его никто не называл иначе, как Ухо. Он взял его в руки, покрутил и развернувшись бросил пацанам.

      – Строиться! – он выглядел гораздо более авторитетно.