Теперь мы одно целое. Анастасия Мищенко

и два шкафа. Вся мебель так же была в тёмных суровых тонах.

      Единственное, что здесь было не тёмное – белая входная дверь. Хотя и она от времени стала серой.

      Валентин Антонович был одет в тёмно-коричневый костюм, который тоже добавлял в обстановку мрачности и грусти.

      Обсмотрев мальчика и девочку с ног до головы (сделал это мужчина с нескрываемым равнодушием), он обратился к полицейскому, который и доставил детей сюда. Это был тот самый майор Мельчинский, сообщивший детям трагическую весть.

      – Значит, родители в аварии погибли? – переспросил Валентин Антонович.

      – Именно, – подтвердил Мельчинский.

      – Я так понимаю, у них нет родственников?

      – Дальние, но, как сказал сам мальчик, они не интересуются детьми.

      – Сколько им лет?

      – Мне кажется, это лучше спросить у детей, – заметил майор.

      Директор что-то раздражённо пробормотал под нос. Похоже, общение с воспитанниками собственного детского дома не доставляло ему никакого удовольствия. Но свой вопрос детям он повторил.

      Оксана была настолько испугана, что не могла и слова произнести, поэтому с мужчиной заговорил Андрей.

      – Мне двенадцать лет, сестре – семь.

      – Назови мне своё и её имя, фамилию и отчество, – понимая, что от девочки толку сейчас не будет, Октинский, бросив на неё едва ли не брезгливый взгляд, стал говорить исключительно с её братом.

      – Вирковские. Оксана Денисовна и Андрей Денисович.

      – Есть свидетельства об их рождении? – этот вопрос был задан майору. В ответ он протянул папку с документами детей.

      – Так, хорошо, – рассматривая свидетельства, произнёс директор.

      Директор записал данные детей в маленький блокнотик и, взяв телефон, набрал чей-то номер.

      – Да, Валентин Антонович? – услышал он женский голос в трубке.

      – Нина, быстро зайди ко мне! У нас тут новое поступление!

      Брови Андрея поднялись вверх от удивления и в то же время от негодования. «Новое поступление?!» Они что, вещи, товар? Обычно так в магазинах говорят: «У нас новое поступление свитеров».

      – Извините… – начал было парень, но Валентин Антонович резко оборвал его:

      – Тебе слово не давали! Стой молча!

      Парень, не решившись продолжить возмущение, умолк. Но замечание сделал майор Мельчинский, который по-прежнему находился в кабинете, дожидаясь, когда детей поселят в детский дом.

      – Уважаемый! Напомню, что Вы разговариваете с детьми, которые только потеряли родителей! Имейте уважение к своим подопечным!

      Директор вновь что-то пробормотал, но что-либо ответить сотруднику полиции побоялся.

      В этот момент дверь открылась и в кабинет вошла женщина лет сорока пяти, полноватая, с короткими ярко – рыжими волосами, одета в старое и потёртое серое вязаное платье, которая была не более приветливой, чем её начальник. Это была та самая Нина, которой было приказано прийти. Она пристально осмотрела испуганных ребят и тоже ничего не сказала им. С ней заговорил директор.

      – Отведи