Рухнувшие небеса. Сьюзен Рэй МакКлайн

крутиться. Я чувствую, как мое сердце сковывает корочка льда. Я узнала наш автомобиль – белый Nissan. И он… дымится. Мои ноги, которые я стала чувствовать, сковывает невидимыми цепями. Не могу двигаться, а хочу сделать шаг. Судорожный вдох. Я вижу за рулем маму, которая упирается головой в потолок. Она вся в крови. Вся. На ее шеи странный порез – и она сломана. Из груди хлещет кровь.

      Боже.

      Прежде чем я начинаю плакать и кричать, машина вспыхивает ярким пламенем. Мне жарко. Очень жарко. Сквозь слезы и вытянутую руку с растопыренными пальцами, смотрю на маму, зову ее. Она не откликается.

      Нет! Этого не может быть!

      Опять зову ее. Наконец, мама открывает глаза. Ее слипшиеся губы шепчут мне что-то, рука, обуянная кровью, тянется ко мне. Только потом распознаю, что она говорит: «Помоги мне, Скай». Захлебываюсь слезами, ощущаю, как ноги возвращаются под мой контроль, бегу, думая, что вот-вот упаду и не смогу помочь ей. Пламя разгорается сильнее, и издается взрыв. Я кричу, меня отбрасывает назад ударной волной, падаю на что-то и осознаю, что потеряла самого родного человека.

      Я почувствовала, как меня кто-то сильно трясет за плечи. Грудь сдавило. Я распахнула влажные от слез глаза и, тяжело дыша, уставилась на папу. Он растерянно смотрел на меня. Я вздрогнула, вспомнив, какой сон видела пару секунд назад, и прижала его к себе, рыдая.

      Почти каждую неделю меня мучили такие кошмары, и я просто не знала, откуда они брались. Причины могли быть разнообразны. В большей степени, из-за того, что не переставала думать о ней. О ее гибели. Я сильно скучала, и часто раздумывала, почему на самом деле случилась авария, ведь мама являлась отличным водителем и не могла не справиться с управлением. Казалось, тут таилось нечто другое.

      – Ты кричала, ангел, – папа обнял меня в ответ, поцеловал в макушку, выдыхая. – Опять кошмар?

      – Да, – только удалось выдавить через приступы паники – на секунду показалось, словно я вернулась в тот день, когда папа рассказал о случившемся с мамой.

      Он знал о моих кошмарах, поэтому перестал забегать в мою комнату с битой в руках, ожидая наткнуться на грабителя или маньяка, с которым предстоит бороться.

      Папа вздохнул, прижимая меня ближе.

      – Ничего. Скоро это закончится. Ты просто еще не смирилась.

      Я всхлипнула, вытирая слезы и отдаляясь от него. Разве когда-нибудь можно смириться с тем, что родного человека, вырастившего и воспитавшего тебя, больше никогда не будет? Говорят, время – лечит. Не правда. Оно лишь немного приглушает твою внутреннюю боль, которая никогда не уйдет.

      – Этого и не будет, пап.

      – Я тоже по ней очень скучаю, ангел, – признался он.

      Его голос прозвучал тихо и печально.

      Я вытерла слезы и уставилась на папу. Кроме него, у меня не осталось никого. Он моя поддержка и опора. После ухода мамы многое изменилось, и если бы не отец, не знаю, как бы я справилась с этим горем.

      – Прости меня. За все. Знаю, я не идеальная дочь, о которой ты, наверное, мечтал, но я такая, какая есть. И ты должен меня понимать. Я не прошу, – осеклась, вздыхая, – точнее, уже не буду просить тебя бросать все ради