Дети страха и другие ужасные истории. Елена Усачева

она должна всего бояться и не спать по ночам, вот она и заплакала. – Пося встал на цыпочки, потянувшись к Нинкиному уху. – У директора говорили, что за Танькой отец приедет и увезет.

      Нинка понимающе покивала головой. Вот, что бывает, когда люди лезут в дело, не разобравшись.

      – Видишь, все твои беды и разрешились, – похлопала мелкого по плечу Нинка.

      – А как же ты? – взгляд у Поси был жалостливый. Эдакая вселенская скорбь и готовность спасти последнего муравья.

      – Если ты не станешь никому трепать о нашем разговоре, то все будет хорошо.

      – А накажут? Танька все рассказала.

      – Она рассказала свою версию, а ты гни свою. Вы чего пришли-то туда? Танька предупредила?

      – Ее Лана искать начала – все же на речку шли. Девчонки и рассказали, что она наряжалась после завтрака. Мы пошли искать, и вдруг крик.

      Тинтина за явление надо будет убить отдельно. А кудрявой респект и уважуха – никому не сказала, куда идет. Может, оно и правильно, растрепала бы, что идет преображаться, за ней толпа халявщиков увязалась бы. На всех могил бы не хватило. А так ей одной досталось.

      – Значит, все случайно вышло, ты тут ни при чем.

      Мелкий глядел на Нинку с восторгом. Видать, прессанули его в отряде по полной, а тут такая надежда. Нинке даже стало немного совестно – какой-то наивный оказался этот Пося.

      – Тебя-то как зовут? – спросила Нинка, сбивая пафос момента.

      От вопроса Пося засопел, сунул руки в карманы, словно приготовился к новой порции ругани.

      – Я Паша. Павел.

      – А Пося тут при чем? От фамилии?

      – От имени. Получается Пося.

      У Нинки этого не получалось, но Пося убежал, и все это стало неважным.

      – Ты почему опять не в отряде? – неожиданно вырулил на нее сутулый старший. – Я не понимаю, твои вожатые собираются думать о безопасности детей или нет?

      – Они только о ней и думают, – убедительно соврала Нинка.

      – Ты же у нас Козлова?

      Нинка покосилась на ветки стоящей поблизости березы. Они свисали тонкими плетями. Солнце поигрывало сквозь маленькие листья. Было красиво.

      – Это же ты у нас со справкой?

      А кора у дерева была неожиданно темной, вывернутой, словно испачканной. Солнечный свет в ней тонул. Вот бывает же так – в одном месте красиво, а другом – мимо.

      – Эй! Ты меня слышишь? Козлова!

      – Я, – кивнула Нинка.

      – Ты можешь сказать, как все было на самом деле?

      Теперь и ветки были некрасивые. Самые обыкновенные. А солнце осталось. Скоро обед.

      – Он все специально подстроил. Ходит и постоянно всякую чушь про меня говорит. Что я черного человека вызываю.

      – Какого черного человека? – напрягся старший. – Ты пригласила в лагерь взрослого?

      Стало лучше. Вот прямо заметно получшело, и бабочки залетали в животе, защекотали своими крылышками. К горлу подкатило счастье.

      – Из первого, ну, который Сережа, сначала ко мне подваливал, мол, нравлюсь, а когда я его отшила, стал гадости говорить. Обещал