Дети страха и другие ужасные истории. Елена Усачева

свои руки.

      «Не ложися на краю…»

      Нинка медленно повернула голову. Кровать. Она тут была одна. Узкий пенал палаты и по центру у стены кровать. Ножки прикручены к полу.

      Надо бежать!

      Нинка резко вздернула себя на ноги, руками уперлась о подоконник. Окно было закрыто. Она водила пальцами по гладким рамам, ища ручку. Они были даже не сняты. Они тут вообще не были запланированы.

      «Тили-тили-тили-бом… Кто-то ходит за окном…»

      На дорожку вышел человек. Черное длинное пальто или плащ. Лето – конечно, плащ. И шляпа. Черная шляпа с большими полями. Человек поднял голову. Черные глаза. Улыбка, показывающая зеленые зубы.

      Ужас шарахнул Нинку к двери. Перегородка опять зазвенела своей дурацкой вставкой. Коридор светел и пуст. А ведь здесь где-то кудрявая. Гулко отдаются шаги. Ударяют прямо в голову, перебивают дыхание.

      «Не ложися на краю…»

      Любимый старший брат. Они все были старшие. И все уехали из дома. Нинка их всех мысленно похоронила. Но они остались у нее в голове. Особенно Вадим. С его дурацкими песенками про волчка и смерть.

      Нинка бросилась по коридору к лестнице. Направо. Она точно помнила. Затормозила, вписываясь в поворот. Лестницы не было. Коридор продолжался. Она перепутала. Лестница налево. Побежала обратно.

      «Тили-тили-тили-бом…

      Гостем он пришел в твой дом…»

      Перед поворотом обернулась. Показалось – мелькнула темная фигура.

      Лестница.

      Нинка схватилась за перила, вворачивая себя в поворот. Слетела, не чувствуя под ногами ступенек.

      Дверь.

      Еще вечер. Еще никто не лег спать. На улице еще есть люди!

      Она рванула дверь и резко захлопнула.

      Он стоял там. В черной шляпе. С черными глазами.

      «Тили-тили-тили-бом…

      Ждет тебя он за углом…»

      Хотелось крикнуть, но что-то было с горлом. Его перехватило – и ни вдохнуть, ни выдохнуть, ни слово произнести.

      На ступеньках вверх споткнулась, пробежала, помогая себе руками.

      Влетала в палату, захлопнула дверь. Получилось громко. Перегородка звенела. Замок оглушительно щелкнул. Врачиха должна услышать. Должна прийти!

      Звуки появились. По коридору шли.

      «Придет серенький волчок…

      И укусит за бочок…»

      Нинка упала на кровать. Вся сжалась. Нет! Только не сейчас! Этого всего давно не было. Это не могло вернуться! То, что уходит в ночь, там и остается.

      Нинка потянула на себя простынку. Но она была такая тонкая, совсем не прятала от того, что наступало.

      «И утащит во лесок…»

      Нинка вдруг увидела себя у костра. Темный лес наступал, шумел листвой, напевал страшные сказки.

      – Монстров можно убить только специальным ножом, – шептала сильно склонившаяся к огню Ирка. – Его делают из сердца тьмы.

      – И он у тебя, конечно же, есть? – смеется веселый Серый. Ему что ни скажешь, все весело. И он никогда ни во что не верит. Вообще голяк с фантазией.

      – Наивняк! – Ирка замирает, и ее лицо как будто целиком охватывают языки пламени. – Его нельзя