Многогранники. Наталья Способина

Юлькина бабушка так строила свою речь, что разговаривать с ней было сложно. Спасала Романа только ее безупречная дикция и еще то, что она говорила довольно медленно. Иначе он бы и половину из ее речи не понимал. Очевидно, актриса и в самом деле бывшей не бывает, как сказала когда-то Юла.

      – Ну, извольте отнести в опочивальню.

      Роман не смог сдержать улыбки и, сбросив ботинки, потащил Юлу по длинному коридору. Стоило уложить Юлу на кровать, как она ухватила его за руку и сонно пробормотала:

      – Ромусик, ты же останешься?

      – Конечно, – соврал Роман, невольно поморщившись от прозвища, которое порой проскальзывало у Юлы в моменты игривости.

      Он укрыл Юльку теплым пледом, зажег лампу на прикроватной тумбочке и, погладив девушку по светлым cпутанным волосам, вышел из комнаты, тихонько прикрыв дверь.

      Сейчас последний рывок до дома и можно будет наконец отдохнуть. День рождения пережили, отец порадовался. Теперь его, Романа, совесть чиста. В прихожей Роман достал из кармана мобильник и посмотрел на экран. «2:18». И ни одного пропущенного. А он до последнего надеялся, что мать позвонит.

      Из кухни раздался голос Жанны Эдуардовны:

      – Роман, почему бы нам не выпить кофе? Вы выглядите так, будто он вам не помешает.

      – С удовольствием, – откликнулся Роман и снял надетый было ботинок.

      В уютной кухне пахло апельсинами и цикорием. Жанна Эдуардовна колдовала над туркой.

      – Да вы садитесь, садитесь. Давайте без церемоний, – махнула она в сторону диванчика, потому что воспитанный мужчина не вправе сесть, если женщина стоит. – И как ваш праздник?

      – Без жертв, – улыбнулся Роман, опускаясь на диванчик. Бабушка Юлы ему необъяснимо нравилась.

      – Это славно. А позвольте спросить, отчего вы трезвы как стеклышко? В ваши-то юные годы прийти в таком виде с собственного совершеннолетия просто неприлично!

      – Знаете, вы антибабушка, – поделился наблюдением Роман. – Бабушка наоборот.

      – Квазибабушка, – приняла подачу Жанна Эдуардовна. – Ну же. Найдете синоним?

      Роман со стоном опустил голову на сложенные на столешнице руки и невнятно пробормотал:

      – Псевдо? Хотя я не уверен.

      – Получилось. Еще можно сказать «лже-».

      – Пожалейте меня, Жанна Эдуардовна. Я, как вы выразились в прошлый раз, постигаю эту науку неустанно, неусыпно и… как там было еще?

      Запах свежесваренного кофе заставил его поднять голову.

      – Но говорите вы уже намного лучше, – заметила старая леди. – Как вам живется здесь?

      Роман вздохнул и сжал переносицу. Жутко хотелось снять линзы.

      – Скучаю, – наконец признался он. – Думал, будет проще. Сегодня проиграл викторину по старым советским фильмам.

      – Ну, это позор, Роман Львович! Cущий позор.

      – Знаю, но увы.

      – А как отец? – сменила тему Жанна Эдуардовна, отпив кофе из маленькой фарфоровой чашки.

      – Не знаю, –