В поисках любви. Антон Сибиряков

уверен. Оборвав след у вокзала, я намеренно натолкнул их на мысли о поездах.

      Тогда почему я не могу войти? Чего боюсь?

      Правда приходит из глубины.

      Ты боишься ее. Оксану.

      Да. Это так. Теперь, зная, что она видела, через что прошла, я не смогу дотронуться до ее рук. Я боюсь, что она распахнет глаза и оскалится тонкими зубами-иглами, а холодные пальцы вцепятся в мое запястье, оставляя темные полосы синяков. И я не сумею даже закричать. Вот, чего я боюсь на самом деле. Но сейчас этот дикий страх не имеет значения. Обратного пути нет.

      Отворяю тяжелую дверь так широко, как позволяет ограничитель. Серое утро вливается внутрь, стекая по пыльным бетонным ступеням мутной жижей. Она перемешивается с желтой мочой одинокой лампочки, превращаясь в смрадное болото. Из подвала веет холодом – не живым, который царит на улице. Искусственным. Мертвым.

      Ступаю на лестницу, придерживаясь стены.

      – Господи Боже… – шепот въедается в сырое пространство. – Помоги мне найти ее.

      Отпускаю дверь. И, собравшись с силами, спускаюсь в белые коридоры морга. В пустоту и тишь страшного подвала. Иду по растрескавшейся от времени плитке, в объятиях криво побеленных стен. Вперед, к дверному проему, за которым кроется безнадега и тьма. И уже сейчас вижу края столов, накрытых простынями.

      На полу, у самого порога, блестят капли чего-то красного.

      Вхожу в укрытую мраком секционную, гудящую холодильными агрегатами. Ее размеры всегда поражали мое воображение. Вот и сейчас я не могу различить границ, только множество столов с телами, друг за другом, как барханы в снежной пустыне. Некоторые из них испачканы бурым – вижу это в свете далекой лампы, мерцающей под потолком.

      Почему здесь никого нет? Ни одной живой души?

      Облизываю иссохшие губы. Звать кого-то в таком месте мне не хочется.

      Как я сумею отыскать ее в этом аду?.. Снимать каждый саван, вглядываясь в мертвые лица? Нет… но если не так, то, что тогда?

      – Куда они отвезли тебя, Оксана?

      Я знаю, что за стеной, есть еще один коридор, ведущий в небольшое помещение, увешанное хирургическими ножами. Именно там патологоанатомы проводят вскрытия. Возможно, стоит начать оттуда.

      Осторожно, стараясь не задеть тела, пробираюсь между столами. К свету, что холодными каплями падает с потолка, собираясь в бледную лужу под ногами.

      “Что ты ищешь здесь, Антон? Зачем ходишь по кругу?”

      Ответы принадлежат только мне. Я знаю, зачем пришел.

      Сворачиваю в белый коридор, пропитанный химической вонью. Разбитая плитка хрустит под подошвами. Странно, зная, что этот звук принадлежит мне, я не могу поверить. Мне кажется, что где-то рядом, некто страшный и злой, рвет мертвецам зубы. Так, что ломаются корни, выворачивая мякоть десен, и бордовая кровь наполняет раскрытые рты, сбегая по подбородку…

      Оборачиваюсь!.. Никого. Я не должен поддаваться панике.

      Вход в прозектуру завешан лентами полиэтилена. Внутри горит свет. Сквозь муть пленки различаю очертания стола с обнаженным телом на нем.

      Это она.

      Страх