Правитель Пустоты. Цветок пустыни. Софья Сергеевна Маркелова

думала сдаваться хетай-ра, но за собеседником все же последовала. Ее умению добиваться своего в некоторых вопросах можно было позавидовать.

      – Да, люблю. Потому что животные куда умнее людей. Они никогда не станут обманывать себе подобных, убивать других ради горстки блестящих монет или просто по велению вымышленного бога в высокой Башне. Животные добры и искренни даже по отношению к тем, кто этого не всегда заслуживает. Они доверяют той руке, что их кормит и гладит, и им без разницы, что еще недавно она могла быть выпачкана в чужой крови. Человечество не стоит даже одного волоска с головы этих созданий, поверь мне.

      Они вернулись на единственную улицу сожженной деревни. Солнце начинало клониться к закату, нужно было успеть осмотреть территорию и найти припасы для обессиленного животного. Путники двигались мимо угольных остовов, сверкающих чернотой проломов. Лантея в надежде заглядывала во все избы, особенно в те, которые выглядели целее.

      Иногда хетай-ра звала выживших, но ответом ей была лишь гнетущая тишина. Атмосфера стояла жуткая, а от мысли о том, сколько людей здесь могло погибнуть совсем недавно, становилось не по себе. Ашарху удалось найти крепкий сарай, стоявший в отдалении от основной массы домов, поэтому и уцелевший. Там было достаточно сена и соломы. Когда мужчина разместил животное, то услышал от одного из домов крик Лантеи, девушка звала спутника.

      Профессор сразу же устремился в нужном направлении, готовясь к худшему. Хетай-ра обнаружила на заднем дворе одного из обугленных домов живого ребенка без сознания. Мальчик, которому на вид было около одиннадцати или двенадцати лет, весь испачканный копотью и покрытый грязью, лежал на земле. Ноги его были сильно обожжены, пласты горелого мяса виднелись сквозь прожженную одежду. Лицо парня было изможденным и серым, глаза запали, и с губ слезали куски кожи от обезвоживания.

      – Он жив? – с сомнением спросил профессор, оглядывая истощенное тело ребенка.

      – Да, слабое дыхание есть. Но у него ужасные ожоги и, кажется, голень сломана. Не говоря уже об обезвоживании, – Лантея обеспокоенно осматривала ноги мальчика, не прикасаясь к ним.

      – Проще оставить его здесь, Тея. Парню мы ничем помочь не сможем, я не умею лечить ожоги и вправлять кости. Здесь нужен врачеватель и подходящие травы.

      – Я не оставлю здесь умирать это несчастное дитя, – с нажимом сказала хетай-ра. – Мальчик жив, у нас есть припасы и немного времени. Уж промыть и перевязать его раны я сумею.

      – Ты только можешь сделать хуже. Кость неправильно срастется, или в рану попадет зараза. Если ты не лекарь, то не надо брать на себя такую ответственность за его жизнь. Хочешь сделать его калекой?

      – Тогда я доставлю его к лекарю, Аш! Не зря же боги подарили нам свое благословение и позволили отыскать лошадь. Отвезем мальчика в город, я готова из своего кармана оплатить его лечение.

      – Абсурд! Зачем ты добавляешь нам лишних проблем? Тебе не хватает Сынов Залмара на хвосте? Нужно еще везти с собой полуживого ребенка? – профессора