Апокалипсис в шляпе, заместо кролика. Игорь Сотников

Чтобы я ежедневно, с утра до вечера скучала и теряла живость мысли и характера в разговорах об одной только погоде с иноземными придворными дамами, которые и говорит по-нашему не обучены. А уж что говорить о принце Чарльзе Третьем, – принцесса Аннет в лице покоробилась, вспомнив эту самонадеянную и одна самоуверенность физиономию принца Чарльза Третьего, даже и не подозревающего, что что-то может произойти не по его-ному: «Как, бл**ь, я сказал, так и будет!».

      – Ладно, не буду придираться к нему и углубляться в это его расстройство личности, где он к нам явился не от самого себя, а от третьего лица, – возможно это у него нарратив личности такой. Но ведь от этого скупердяя и слова признательного, а что уж говорить о ласковом, не дождёшься. Ты сначала ему чем-то угоди, а уж только затем он тебя сквозь зубы, с бесстрастным лицом похвалит. Один только церемониал, схематичность поведения на основе этикета и робость реальной жизни в нём присутствует и никакой импровизации. Да я и недели там, в такой обстановке, не выдержу, зачахну без свежего воздуха и умру по вашей милости, любимый мной когда-то батюшка. – Принцесса Аннет брызнула искренними слезами, так ей удалось вдохновенно и убедительно всё это представить, что она сама всему ею только что придуманному поверила.

      А у короля-батюшки и у самого сердце разрывается при виде такой несчастной принцессы, которую получается, что именно он толкает в объятия этого принца Чарльза Третьего, кто и ему нисколько не понравился и даже вызвал желание позвать палача и отрубить ему голову. И король-батюшка было собрался пойти навстречу своей дочурке-принцессе, взашей и пинками выгнать этого негодного принца, заставившего так расстраиваться принцессу, но тут дело такое: в нём, кроме любви к своим близким присутствует королевское радение за благополучие своего королевства, и оно заставляет его прислушиваться не только к зовам своего сердца, но и к голосу разума. А он ему уже столько времени талдычит, что существуют не только сердечные дела, но и интересы отечества. И в интересах их королевства будет заключение этого династического брака. И тогда злобные соседи с запада, прикусят своё хлебало и не полезут к ним, пробовать их завоевать.

      И король-батюшка делается в лице суровым и неприступным для слёз своей дочурки кремень-человеком. – Как я сказал, так оно и будет. И это даже не обсуждается. – Собрав воедино в кулак силы, король-батюшка для придания веса собой сказанному, врезал им себе по коленке. В результате чего довёл принцессу до морозного недоумения в лице и в его сторону. А король-батюшка всё-таки в душе не тиран и не деспот, а он только для своего уважения и непререкаемости своей власти, иногда тиранит своих придворных, угрожая им муками ада не на том свете, а в специальных камерах в подземельях замка, где выразительно выглядящий палач (рожа у него что надо), дон Антонио, очень под это дело подходит, вгоняя в ступор мыслей придворных (ну, иногда, когда его достанут, то он проводит общественные порки провинившихся придворных, где с них