Волна любви на озере дружбы. Мари Деплешен

говорить на родном.

      Но я одна-единственная этому рада. Еще с прошлого года все родственники в панике. У взрослых перед школой панический ужас. Это важно знать. Прошло немало времени, пока я поняла, чего они так боятся.

      – Если у тебя не будет хороших оценок, – как-то вечером мимоходом заметила мама, – тебя не возьмут в хороший лицей, ты не сможешь получить хорошее высшее образование и останешься без работы.

      – А-а, – сказала я. – С какого возраста начинают работать?

      Мамино лицо выразило задумчивость.

      – В двадцать два – двадцать пять, если ты – про себя.

      Я быстро посчитала.

      – Значит, когда я проживу еще столько же, сколько мне сейчас, и даже больше. Столько же, сколько понадобилось, чтобы научиться ходить, говорить, читать, плавать… И все это время бояться школы, бояться лицея, бояться выпускных экзаменов, высшего образования и безработицы.

      – Это тебе не шуточки, – сказала мама. – Расслабляться нельзя. Годы летят незаметно. Чем старше становишься, тем сложнее наверстать упущенное.

      Я почувствовала омерзение, нечто среднее между тошнотой и головокружением.

      – Ну да, – процедила я сквозь зубы, – полагаю, что лучше прямо сейчас забить на возможность когда-нибудь найти работу. Тогда времени у меня будет – целая жизнь, и я им лучше воспользуюсь, чтобы прочесть все библиотечные книжки.

      – Что ты сказала? – спросила мама.

      – Ничего. Думала, чем бы мне заняться.

      – Сделай уроки на следующую неделю, – предложила мама.

      – Хорошо, – согласилась я. – Уже иду.

      Я проскользнула к себе в комнату, закрыла дверь, улеглась на кровать и вытащила книгу из-под подушки.

      Уроки на следующую неделю подождут до следующей недели. Родители – люди тревожные, причем их тревожность не только никому не нужна, но и всем мешает.

      Справедливости ради стоит признаться, что из родительских переживаний можно извлечь некоторую пользу. Под гнетом обстоятельств родители способны пойти на невиданные жертвы. Так, мама с папой настолько прониклись важностью английского языка, что вбили себе в голову, что мне необходимо найти няню – носительницу языка.

      – Как ты смотришь на то, чтобы два-три раза в неделю разговаривать со студенткой-англичанкой? – спросила мама. – Она могла бы забирать тебя из школы домой, говорить с тобой по-английски, а ты сильно продвинулась бы в языке.

      – Замечательно, – сказала я.

      Я действительно считала эту идею замечательной. В моем разыгравшемся воображении начался фантастический парад возможных английских кандидатур. Рыжая девушка в юбке-шотландке и белой блузке? Юная панк с зеленой шевелюрой и в черной косухе? Голубоглазая принцесса-блондинка с укладкой? Студентка-индианка с третьим глазом, нарисованным на лбу красной помадой?

      Я размышляла, мечтала. Интересно, станет ли эта юная особа подругой или окажется мегерой. Короче говоря, я ждала встречи. И она произошла через две недели после начала учебного года.

      Я читала, расслабленно валяясь на кровати, как вдруг знакомый вопль как