Три стрелы. Воль

в моё болото. И я её подняла. Или хочешь без невесты домой возвратиться? Ты должен взять на себя ответственность.

      Смотрел стеклянными глазами князь на жабу и не хотел верить ни своим ушам, ни глазам, ни рукам. Взяли они жабу сами, склизкую и противную, холодную, стрелу подобрали и понесли прочь из болота.

      Сквозь слёзы жених вёл невесту через лес. Предчувствовал сколько зла ему придётся стерпеть от людей.

      Никогда так Славград не потешался над людьми, как над меньшим сыном Великого князя. Вести о том, что он привёл на поклон к отцу не девушку, а жирную жабу, что с трудом умещалась в ладонях, распространились по всему миру по всем вольным ветрам. Смеялись все. Улюлюкали в след Творимира. И даже старый князь, видя серьёзность и жабы, и помня свой указ, разрешил этот брак, еле скрывая потешную улыбку. Говорящая жаба удивила двор, но не так сильно, как свадебный мешковатый наряд жениха, сгорбленного и синего от ужаса. Только богам известно, как он решился связать жизнь с земноводным, обрекая тем самым себя на вечный позор. А как плакала вторая жена Великого князя, узнав, кем будет её невестка. Слегла в постель от ужаса и не могла встать даже на свадьбу. И только мудрый волхв, что должен был скрепить узами брака троих княжеских братьев, вёл себя спокойно и примерно.

      Великий князь позаботился о свадьбах, пока в поход сыновья ходили да славу завоёвывали, поэтому же на следующее утро женихи отправились выкупать невесты, проходить испытания и выводить невест к священному камню у широкой реки, где волхв перенимал детей в руки свои от рук мамок, бабок, дедов и отцов, обязывал красными нитями длань, заговоры молвил. А после их увозили в хоромы княжеских, где Великий князь уже поздравлял молодожёнов, скрепивших узы брака клятвой перед небом, ветром, на земле. Только Творимир стоял на всех обрядах столбом, покорно принимая насмешки. Ни одной улыбки, ни одной светлой мысли не промелькнуло в его челе. Представлял ужасы супружеской жизни, как и родню жабы, тех, что находились в болотах и ворчали, как пели. Ни выкупов, ни песен, ни плакальщиц или мальчишников – ничего. Только смех да насмешки.

      Так и состоялось три пышных свадьбы.

      Старшего женили на боярской дочери.

      Среднего – на купеческой.

      А младшего – на жабе.

      К ночи всех молодых провели до их теремов и оставили. Смельчаки продолжали судачить о жене Творимира, подглядывали за ними в окошко и продолжали смеяться. И всё им было любопытно. Но как ночь наступала, так их клонило в сон, безвольно.

      А в горнице младший сын князя горевал и не знал куда деть глаза, ведь огромная жаба теперь являлась его женой. Она сидела на столе и смотрела на Творимира, разочарованно и прохладно.

      – Ну что же ты, княже, голову повесил?

      – Да как тут голову не весить, если весь люд над нами потешается, надо мной, над тобой! – вскрикнул он, запуская пальцы в русую голову.

      – А ты, княже? Неужели тебе так важно, что о тебе судачат?

      – Конечно, важно, я же тут живу.

      – И птицы судачат, и рыбы судачат, и люди – это обыкновенное