В прицеле ад. Николай Михайлович Раков

молодой мужчина лет тридцати, с правильными приятными чертами лица и холодными голубыми глазами, сделал движение стволом пистолета в сторону открытой двери, приглашая на выход.

      Мы вышли из камеры, прошли по короткому коридору и, поднявшись по лестнице, оказались в другом коридоре, где меня поджидал напарник стрелка, на лице которого не читалось ни малейшего напряжения от проделанной работы. Наверху тоже пахло порохом, и когда в сопровождении почетного эскорта я вошел в холл виллы, то увидел еще три трупа, лежащих в свободных позах на диване и ковре.

      Неожиданно в моих глазах брызнули искры, и все погрузилось во мрак.

      Очнувшись, я почувствовал, что сижу в двигающейся машине, но, открыв глаза, ничего не увидел. Вокруг была полная темнота. Затылок разламывался от боли, на запястьях ощущались кольца браслетов, а голову стягивала плотная повязка. Похоже, меня опять приглашали в гости. Судя по сопровождению и упаковке, я не мог от него отказаться.

      «Вот и мой побег. Сбылась мечта идиота», – мелькнуло в голове.

      Все было абсолютно правильно. Зачем открывать кучу дверей и платить немалые деньги, вытаскивая меня из тюрьмы, когда все эти трудности можно разменять на шесть бесплатных трупов.

      Я выругал себя последними словами, что не просчитал этот вариант раньше. С другой стороны, просчитай я его, что бы изменилось? Джекоб мне бы не поверил. Сложившаяся обстановка еще раз подтверждала, что противник очень силен. Спецы были неосторожны. Обрадованные моим захватом, они проморгали элементарную слежку, ведущуюся конкурентами, о которых, как мне кажется, даже не подозревали. Я переходил из рук в руки, как своеобразная эстафетная палочка. Оставалось надеяться, что в этом забеге меня где-нибудь уронят по дороге и забудут поднять. Но, если быть честным перед самим собой, то расчет на это делать не стоило. За границей резко повысился спрос на Платова. Его просто рвали на части, ничуть не интересуясь, что он сам об этом думает. А поинтересоваться стоило, учитывая взрывной характер индивида, и отсутствие наличия вежливого с ним обращения.

      Пока все эти мысли медленно текли у меня в голове, а затылок нудно ныл, напоминая о том, что хозяин плохо о нем заботится, автомобиль замедлил ход и, повернув налево, остановился. Дверцы открылись. В салон потянуло прохладой, и сильные руки выдернули меня с сидения.

      – Нельзя ли поаккуратней? – недовольно проворчал я, нащупав под ногами опору.

      Сопровождающие лица на замечание не прореагировали, а, подхватив под руки, повели в окружающую меня темноту.

      Судя по исчезновению легкого ветерка, изменению запаха и поверхности под ногами, я был проведен в помещение, из которого лифтом доставлен на уровень третьего этажа, и усажен в мягкое кресло. Начало было многообещающим. Никаких подвалов и камер. Похоже, мне предстояла светская беседа.

      Светонепроницаемый колпак с головы был сорван. Я обнаружил, что нахожусь в кабинете, хозяин которого, седой старик с резкими чертами морщинистого