Черная мантия. Анатомия российского суда. Борис Миронов

ненависти против Вас. Является ли покушение 2005 года на Вас следствием этой пропаганды?»

      Адвокаты защиты так дружно и убедительно возражают против поставленного вопроса, что судья Пантелеева вынуждена снять вопрос.

      Першин, адвокат Квачкова: «Почему Вы считаете, что данное покушение направлено именно против Вас?»

      Чубайс раздраженно: «Потому что взрывали именно мой автомобиль».

      Першин: «А откуда нападавшие могли знать, что Вы там находитесь, если об этом не знали даже Ваши охранники?»

      Чубайс усмехается: «Охрана меня не видела, а нападавшие могли знать, исходя из простой логики».

      Першин: «Кроме БМВ и Мицубиси какие-либо другие автомобили имели осколочные и пулевые повреждения?»

      Чубайс уверенно: «Да, проезжавшие рядом».

      Першин опровергает его уверенность: «Вам известно, что нет таких автомашин?»

      Чубайс поперхнулся, бормочет что-то невнятное, на диктофоне не разобрать.

      Першин: «Вы видели подсудимых на месте происшествия?»

      Чубайс кривится: «Они в кустах сидели, мне не видно было».

      Першин: «Является ли Ваша деятельность в Госкомимуществе направленной на благо России?»

      Чубайс надменно: «Все мои действия направлены на исполнение моих должностных обязанностей».

      Першин: «Безличные приватизационные чеки – ваучеры – тоже были направлены на благо России?»

      Чубайс гордо встряхивает головой: «Да, безличные чеки позволили поднять благосостояние России».

      Зал сдавленно стонет, нахлынувшие чувства сдерживает страх быть удаленными.

      Переход допроса в политическую плоскость явно не входит в планы потерпевшего. В стане обвинения броуновское движение протеста. Судья, уловив недовольство Чубайса, запрещает Першину задавать подобные вопросы, пригрозив удалением из процесса.

      Подсудимый Миронов возвращает мысли Чубайса на Митькинское шоссе: «Потерпевший, на какой машине 17 марта Вы выехали из дома?»

      Чубайс недовольно: «Я уже отвечал на этот вопрос. БМВ. Темная, черная «семерка».

      Миронов: «Это была Ваша личная машина?»

      Чубайс: «Она была служебная, принадлежала РАО «ЕЭС».

      Миронов: «Действительно ли Ваша машина стоила 700 тысяч долларов, как сказал суду Ваш водитель Дорожкин?»

      Чубайсу денежный вопрос явно не по вкусу: «Я не готов отвечать за эти цифры, не знаю, возможно. Захочешь защититься от убийц – заплатишь».

      Миронов: «Такой стоимости покупки производятся без Вашего ведома?»

      Чубайс демонстрирует могущество: «Конечно. В компании годовой оборот 40 миллиардов долларов!»

      Годовой оборот Миронова не сразил: «Скажите, Чубайс, а как осуществлялась Ваша личная охрана?»

      Чубайс презрительно: «Эффективно!»

      Миронов не обращает на это внимания: «Вы можете назвать, сколько человек охраны, сколько машин сопровождения?»

      Чубайс вынужден отвечать: «В тот момент, когда я ехал, была еще