Черная мантия. Анатомия российского суда. Борис Миронов

тоном: встреться, объясни, что все это ерунда. Я понял, что не мог бы человек звонить на мой телефон, если бы что-то было. И у меня создалось впечатление, что Квачков однозначно не причастен к этому преступлению. Я вышел на кухню, там жена, она спросила меня: что случилось?»

      На экране видно, как возвращается некто, помещается за спиной свидетеля. Тот снова начинает запинаться: «Я рассказал жене, у нее был шок, я ее попробовал успокоить. Объяснил, что Яшин звонил два раза, он взрослый человек, не может не понимать, что происходит. Может быть, это ошибка, но мне придется давать объяснения. Похоже, что, ну, не причастен Квачков. Я был у него на даче, ну, мужики собрались, ну, я ни сном, ни духом… А 20-го числа вечером я еду домой, звонок от Роберта. Он говорит: «Привет». Спокойный голос. Я ему говорю: «Петрович, это мой телефон, и ты мне звонишь». А он говорит: «Я понимаю, все нормально по этой ситуации, через день-два приеду». И у меня уверенность, что Роберт знает, что Квачков не может быть причастен к этому делу. А 21-го по телевизору стали говорить, что вроде есть у него алиби. И у меня стало появляться впечатление, что Квачков может быть действительно не причастен. Все, больше мне ничего не известно». Свидетель перевел дух.

      Экраны погасли. Начался допрос Карватко по его видеопоказаниям на следствии.

      Прокурор: «Давая показания в суде, Вы указали, что допрос велся путем прочтения каких-то листов. Но перед Вами лежал всего один лист. Почему Вы сказали, что листов было больше?»

      Карватко: «Мне кажется, их было несколько».

      Прокурор: «Кто положил лист?»

      Карватко: «Не знаю. Мне положили и велели читать».

      Прокурор: «А как протокол допроса на 11 листах уместился на один листок?»

      Карватко: «Там были записаны даты и факты».

      Прокурор: «А почему Вы не смотрели постоянно на этот листок?»

      Карватко: «Я постоянно на них смотрел».

      Судья прерывает допрос: «Я поясню присяжным заседателям, что вопросы следственных действий по закону не обсуждаются. Но в связи с тем, что сторона защиты эти вопросы затрагивала, то я разрешаю стороне обвинения затрагивать эти вопросы во имя принципа равенства сторон».

      Вдохновленная разрешением судьи Пантелеевой впротиву всех законов обсуждать следственные действия, в допрос включается сторона защиты.

      Першин, адвокат Квачкова: «Кто такой Олег Васильевич Корягин, который стоял за Вашей спиной?»

      Не тут-то было! Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. Вопрос снят.

      Першин: «Сколько раз и почему прерывалась съемка допроса?»

      Вопрос снят.

      Першин: «Вы с адвокатом, присутствовавшим на допросе, заключали соглашение?»

      Вопрос снят.

      Михалкина, адвокат Миронова: «Адвокат интересовалась состоянием Вашего здоровья?»

      Вопрос снят.

      Михалкина: «Укажите количество лиц, присутствовавших на допросе?»

      Вопрос снят.

      Миронов, подсудимый: «Почему Ваша речь на видеозаписи была вялой, невнятной, рваной?»

      Карватко: «Меня допрашивали