Инквизитор. Часть 6. Длань Господня. Борис Конофальский

быть к утренней службе в Малене в лучшем виде и с лучшими людьми. Их там ждать будут, поэтому придётся выйти затемно. Офицеры ему пообещали быть вовремя, и тогда кавалер с братом Ипполитом пошёл к себе в дом, где монах стал снова его лечить.

      Глава 8

      Уже рассвело, хмурые, наверное, от утренней прохлады стражники со скрипом волокли огромные створки южных ворот в разные стороны, уже поехали в город первые телеги, на которых мужики везли в город всякое. Всё везли: от дров до гусей. Телеги начали было выстраиваться в очередь на въезд, мужики и купцы собачились из-за места поближе к воротам, грозились, хватались за кнуты. Но стражник, что был на башне, вдруг прокричал что-то. И сержант, что должен был осматривать телеги, заорал на мужиков и купчишек, чтобы они дорогу освободили побыстрее.

      Люди думали, съезжая с дороги: не граф ли едет, отчего спешка такая. И тут на южной дороге появились добрые люди. Шли они колонной по четыре, все в хорошем доспехе, все при добром железе, с пиками и алебардами, а последние двадцать при мушкетах на плечах. По краям колонны и впереди сержанты, их сразу видно, они с белыми лентами на локтях. А главный сержант, прапорщик, нес ротный баннер бело-голубой. Перед ними ехали офицеры. Их трое, все на хороших лошадях. Все тоже при железе, в шляпах, бело-голубые ленты поверх кирас. А уже перед офицерами ехали два оруженосца, люди молодые и видные, один велик, другой красив. Тот, что красив, держал большой штандарт бело-голубой, а на нём чёрный ворон со злым глазом и факелом в лапах. А уже перед ними на коне-красавце ехал рыцарь. Сам он в доспехе, что покрыт узором диковинным, но доспеха не видно, только «руки» да «ноги» видны, так как поверх доспеха надет бело-голубой халат, что зовётся фальтрок. На голове у него берет чёрного бархата с пером белым.

      Сам он важен, строг. А пред ним на простой лошадке едет неприятного вида мужичок со злыми глазами, сам в хорошем платье, едет и орёт, людей пугая:

      – Прочь! Прочь с дороги! Кавалер Фолькоф едет! Кавалер, которого кличут Инквизитором.

      – Кто таков? – спрашивали друг у друга мужики и купцы.

      – Да как же, – отвечали им те, кто знает, – то Инквизитор, говорят, он в Хоккенхайме всех ведьм пожог. Вы что, не слыхали? Этой весной же было. Все о том говорили.

      – Да нет, это то, что на Марте горцев побил крепко, – говорили другие.

      – Горцев? Из кантонов? Из-за реки? – не верили люди.

      – Их, их.

      – Да когда же такое было? – всё сомневались мужики и купчишки. – Что не помнится такое.

      – Да неделю как… – смеялись над теми, кто не знал эту новость. – Вы что же, не слыхали, все на рынке только о том и говорили всю неделю. Видно, вы из глуши приехали.

      Дальше не успели люди поговорить.

      Наверное, все, кто был на дороге и у ворот, вздрогнули, когда с башен вдруг резко и пронзительно завыли трубы. А потом глашатай хорошо поставленным голосом закричал сверху, чтобы всем было слышно:

      – Город Мален, все коммуны его, святые отцы и епископ, консулат и нобили, гильдии и свободные мастера, торговцы