Яркий, длинный, солнечный день. Вадим Бельский

напоследок Полине, он уходил по коридору, затерявшийся во времени одноногий пират в разодранной тельняшке, напевая свое «йо-хо-хо».

      Стук входной двери. Голоса.

      – Мама с работы пришла.

      – Угу.

      На пороге появилась женщина в темно-синем строгом костюме, с короткой стрижкой и в очках.

      – Здравствуй, – кивнула она Полине с легким привкусом меди в голосе.

      – Павел, ты уроки сделал? А? Опять? Или ты собираешься дворником работать? – полусекундный взгляде сторону Полины.

      Дверь закрылась.

      – Ну я пойду.

      – Ээ… ну. До завтра, Поля.

      – До завтра.

* * *

      Багровая страница.

      Полина побежала на шум в мамину комнату с сердцем, сжавшимся от страха. Мама, сдавленно вскрикнув, прижав руки к животу, падала мимо кровати. Полину вышвырнули в коридор с почти вывихнутым предплечьем.

      Через минуту она в беспамятстве стучала в дверь квартиры на первом этаже.

      Отчима увезли. Маму забрали в больницу.

      – Хватит реветь, говорю, – ворчала тетя Анжела, поговорив по телефону, глядя на свою кровать, на которой лежал всхлипывающий и икающий комок.

      – Ну и как я буду после тебя на мокрой, соленой подушке спать? А? Я со всеми поговорила, всем дозвонилась, слышишь, Полинка? Доктор сказал, с мамой все будет хорошо. Через три дня выпишут. Бабушка твоя завтра утром приедет. А сегодня переночуешь у меня. Слышишь? Прекрати реветь, да что это за наказание такое? Тебе пять минут – подтереть нюни, умыться, и будем ужинать. А мне, представляешь, премию на работе выписали. Захожу я сегодня…

      И тетя Анжела, грузно ступая, расхаживала по квартире, гремела посудой и беспрерывно говорила, говорила… чтобы не оставлять девочку одну.

      А Полина икала и комкала одеяло.

* * *

      По деревенской улице кто-то бежит, подпрыгивая. Сумерки.

      Старый дед с бородой дымит сигаретой, сидя на лавочке.

      – Здрасте, дедушка Василь.

      – Эээ… кто… не разглядел… Эк… Полина, что ль?

      Полина, Полина. Только Полина уже далеко. Направляется веной владения. «Мое поле. Мой дуб. Бугга».

      Навстречу двое детей постарше: Ирка и Димка.

      – Полина! А ты когда приехала? А ты куда идешь? А че зимой не приезжала? А пошли с нами кастрик попалим, сала пожарим…

      Ну что ж, пойдем, конечно. Друзья же. Послала мысленно телеграмму: «Ойе. Бугга. Приду завтра». Услышала ответ: «Все будем ждать. Бугга».

* * *

      Подросла почти на целую ладонь. Девять лет.

      Мама приехала. Мама устроилась на новую работу. Мама привезла Полине… смартфон! Теперь Полина… Теперь у Полины…

      Пришел дядя Петя, распространяя запах прокуренной рубашки. Хотел оттаскать Полину за уши, но она не далась. Оглядывался по углам.

      – И не думай! Нет ничего. Воды попей! – ворчала бабушка.

      – Ты, мать, зря так… Я ж, мать…

      Мама с бабушкой испекли торт. С вишней.

      Пришли Дима, Ира. Шумели, разговаривали, смеялись, звенела посуда. Торт быстро уменьшался. Начинало темнеть.

      Наконец, с полными животами дети ушли.

      Фух… все.

      Полина