Фива. Наталья Минина-Magnalia

не важно, Лиз. Главное, что ты здесь и сейчас.

      – Покажи мне свои руки, Кроль. На вид у тебя самые обыкновенные руки, но в них столько силы. В чем их особенность?

      – Им не нравятся прикасаться к людям.

      – Я заметила, что ты всегда ищешь мою руку, когда мы идём из школы домой, но никогда и никого больше не держала за руку. Ты никогда не обнимала никого, и не разрешаешь себя обнять. Даже сейчас ты обняла мистера Костера через лист лопуха.

      – Прикасаться можно только к самым родным и близким.

      – Значит, я все-таки твоя самая любимая подруга. Да, Кроль?

      – Сейчас ты, как ребёнок, Душица.

      – Ну скажи, я твоя самая любимая подруга, да? – не отставала Лизи.

      – Единственная.

      Лизи улыбнулась. Она прекрасно знала, что Фива любит ее, дорожит их дружбой, оберегает и позволяет быть рядом только ей одной.

      – Кроль, ты тоже моя самая лучшая и самая хорошая подруга. Я тебя очень люблю, мой Кроль!

      – Вставай, Лиз.

      – И ты ничего не ответишь? Почему ты такая чёрствая?

      – Хорошо, отвечаю. А кто лучшая и хорошая, если я самая лучшая и самая хорошая?

      – Ты меня обескураживаешь. Фива, это так говорят…

      – А ты говори, как говоришь ты и тогда мне станет понятно.

      Фива взяла Лизи за руку и они пошли гулять по полю. Я осталась стоять с чашкой холодного кофе в руках посреди дороги.

      Позвольте, я не буду комментировать этот эпизод, который на мой взгляд не нуждается в ремарках.

* * *

      – Ой, что вы! У нас с Томом была такая романтичная ночь, – каждый раз рассказывая подругам о своём очередном приключении, пышногрудая нимфетка любила приукрасить.

      – Да ладно. Ну-ну, и что было дальше? В машине, или у него дома?

      – Так я тебе и сказала. Я – девушка порядочная. Могу тебе только на ушко шепнуть, – дешёвый флирт, или его неудачная попытка раззадорил девушек.

      Хрустя чипсами, они то и дело наперебой спрашивали о деталях ночного свидания. Кларисс была рада поделиться опытом с более скромными девушками.

      – Расскажи-расскажи, а какой у него…

      Не дав Марго закончить свой вопрос, Фива встала. Медленно подошла она к рассказчице и у всех на виду разорвала ей кофту на гуди. Всё произошло так быстро, что никто не понял, что собственно случилось. Сидя на скамейке с обнаженной грудью, Кларисс боялась пошевелиться. Фива стояла рядом, как орлица над жертвой, крепко стиснув зубы. Её лицо казалось белым, как мел, которым школьницы набивают кармашки своих платьиц, а после уроков частенько грызут, тем самым восполняя недостаток кальция в организме.

      «Можно было дышать и шевелиться? Как на это отреагирует Фива?» – эти вопросы молниями проносились в голове хвастуньи. Она оставалась неподвижной. Никто не смел подойти к ним. Тишина никак не сменялась. Пытка молчанием длилась бы вечно, если бы не учительница физкультуры, которая громко звала к себе девочек с просьбой помочь ей перенести стулья из зала в кабинет.

      – Фива, что здесь происходит? – спросила женщина, увидев растерянную