Благоухающий Цветок. Барбара Картленд

все-таки Азалия радовалась, что возвращается к солнцу и теплу, снова плывет на Восток, который навсегда останется для нее настоящим домом, а чтобы как следует понять и оценить Гонконг, ей предстоит много узнать и прочесть.

      Еще ей нужно будет заняться изучением иностранных языков.

      С матерью она разговаривала по-русски, в детстве засыпала под русские колыбельные. Говорила и писала по-французски. Со слугами с самого раннего детства общалась на урду.

      Ее отца нередко критиковали в полку за то, что он разговаривал с сипаями и кули на их языке.

      – Пускай они учатся говорить по-английски, – говорили его сослуживцы, но Дерек Осмунд не обращал на их слова внимания.

      Кроме того, что было совсем нетипично для англичанина, ему нравилось разговаривать на иностранных языках.

      «Я должна выучить китайский», – сказала себе Азалия.

      Правда, она не совсем понимала, как ей удастся осуществить свои намерения, к тому же не сомневалась, что тетка запретит ей это, если узнает.

      Когда Азалия распаковала последний сундук, в каюту вернулась леди Осмунд с дочерями; они явно пребывали в хорошем расположении духа.

      – Какой прелестный корабль, Азалия! – воскликнула Виолетта. – И на борту столько интересных молодых людей.

      – Я бы не стала делать поспешных выводов, дочка, – с укором заявила генеральша. – Впрочем, среди пассажиров находится лорд Шелдон, и вы обе должны быть с ним особенно любезными.

      Сестры захихикали, а Азалия поспешила отвернуться, чтобы тетка не заметила предательскую краску, залившую ее щеки.

      Она не решалась задать себе вопрос, что ей делать, когда она снова встретится с лордом Шелдоном.

      Как он смел в их первую встречу поцеловать ее? И как она могла оставаться в его объятиях, почему не сопротивлялась, не позвала на помощь?

      Вероятно, он каким-то образом околдовал ее. «Быть может, это гипноз?» – предположила Азалия. И ей припомнилось то странное, сладкое и непостижимое чувство, которое пробудил в ней его поцелуй.

      И теперь ей достаточно было лишь подумать об этом, как удивительное ощущение вновь наполняло ее тело и губы начинали гореть.

      «Все это мне просто почудилось… у меня богатое воображение!» – строго сказала себе она.

      Но испытанное ею чувство было таким сладостным, что, как ни убеждала теперь себя Азалия, как ни пыталась все отрицать, ей хотелось пережить его еще раз.

      «Он высокомерный, спесивый, надменный и вообще ужасный!» – повторяла она себе.

      И все-таки этот «вообще ужасный» человек с неодолимой силой притягивал ее к себе.

      Азалия старалась вспомнить, читала ли когда-нибудь в книгах о таких сложных и запутанных чувствах.

      Неужели возможно ненавидеть и презирать мужчину и все же испытывать к нему притяжение? Причем не только физическое, но и душевное?

      «Я просто наивная, неопытная дурочка и совсем запуталась», – говорила себе Азалия, но ей все же хватало ума, чтобы понять собственное лукавство.

      – Обед