Нужна свободная планета (сборник). Кир Булычев

тысяч, – сказал человек в кепке и протянул руку к банке с рыбкой. – Больше никто не даст.

      – Нет, – произнес Савич твердо.

      Человек шел за ним, тянул руку и набавлял по тысяче. Когда он добрался до двадцати, Савич совсем озлился.

      – Это безобразие! – воскликнул он. – Я иду домой, никому не мешаю. Ко мне пристают, предлагают какую-то сомнительную сделку. Рыбка-то стоит два рубля сорок копеек.

      – Я тебе и два рубля тоже дам, – обрадовался человек в кепке. – И еще двадцать тысяч дам. Двадцать одну!

      – Так скажите, зачем вам?

      Человек в кепке приблизил губы к уху Савича.

      – Машину «Волга» покупать буду.

      – Так покупайте, если у вас столько денег.

      – Нетрудовые доходы, – признался человек в кепке. – А так фининспектор придет, я ему рыбку покажу, вот, пожалуйста. Вы только мне квитанцию дайте, расписку, что два сорок уплатили.

      – Уходите немедленно! – возмутился Савич. – Вы жулик!

      – Зачем так грубо? Двадцать три тысячи даю. Хорошие деньги. Голый по миру пойду.

      – Гони его, – сказала рыбка. – Он мне тоже неприятен.

      – Вот видите, – сказал Савич.

      – Двадцать четыре тысячи!

      – Вот что, – решил Савич. – Чтобы этот человек немедленно улетел отсюда к себе домой. Чтобы и следа его не было. Я больше не могу.

      – Исполнять? – спросила рыбка.

      – Немедленно!

      И человек закрутился в смерчике и пропал. Лишь кепка осталась на мостовой.

      – Спасибо, – сказал Савич рыбке. – Вы не представляете, как он мне надоел. Теперь пойдемте ко мне домой, и мы с честью используем оставшиеся желания.

      В тот день в городе произошло еще много чудес. Некоторые остались достоянием частных лиц и их семей, некоторые стали известны всему Великому Гусляру. Тут и детский зоопарк, который поныне одна из достопримечательностей города, и история с водкой в водопроводе, и замощенный переулок, и появление в универмаге большого количества французских духов, загадочное и необъясненное, и грузовик, полный белых грибов, виденный многими у дома Сенькиных, и даже типун на языке одной скандальной особы, три свадьбы, неожиданные для окружающих, и еще, и еще, и еще…

      К вечеру, к сроку, когда рыбок надо было нести к реке, большинство желаний было исчерпано.

      По Пушкинской, по направлению к набережной, двигался народ. Это были и владельцы рыбок, и просто любопытные.

      Шли Удаловы всем семейством. Впереди Максим на велосипеде. За ним остальная семья. Ксения сжимала в руке тряпочку, которой незадолго перед тем стирала пыль с нового рояля фирмы «Беккер».

      Шел Грубин. Нес не только банку с рыбкой, но и клетку с попугаем. Хотел, чтобы все видели – мечта его сбылась.

      Шли Ложкины. Был старик в новом костюме из шевиота, и еще восемь неплохих костюмов осталось в шкафу.

      Шли, обнявшись, Погосян с Кацем. Несли вдвоем бутыль. Чтобы не оставлять на завтра.

      Шла Зиночка.

      Шел Савич.

      Шли все другие.

      Остановились на берегу.

      – Минутку, – сказала