Безмолвная рябь. Алексей Костенко

словно стараясь раздавить, и сказал:

      – Пока есть такие как ты, старый хоппи, для физики еще не все потеряно.

      Ричард, по своему обыкновению, хотел было едко ответить, но, было видно, что похвала ему приятна, и на лице появилась улыбка.

      – За хоппи, – поддержал он тост.

      Они соприкоснулись стаканами, и выпили.

      – В конце концов, не тебя ли «Лайф» назвал человеком науки этого года?

      Ричард скривился

      – Долго ты еще будешь меня донимать этими «гравитационными турбинами»?

      – Турбинами на гравитационных подшипниках, – наставительно подняв палец, поправил Клаус.

      Ричард тяжело вздохнул, а Клаус рассмеялся.

      – Ну, по крайней мере, суть твоей работы они не переврали.

      – Ну да. И я этим удивлен не менее твоего. Как это Кирк донес хотя бы часть правды?

      Клаус ненадолго задумался, непроизвольно барабаня пальцами по стойке, и осторожно сказал.

      – По-моему, ты несправедлив к нему, – он жестом остановил Ричарда, готового снова бросить какую-нибудь колкость. – Все-таки, именно его центр финансирует перспективные разработки. В том числе, и твои турбины.

      Ричард фыркнул.

      – Его интересует только то, что можно продать репортерам. Да и кто бы его слушал, не будь Аш Вармер его отцом.

      Клаус кивнул.

      – Он не ученый, с этим я согласен. Но, будем откровенны, для того, чтобы ты и я могли делать свою работу, нужны такие как Кирк. Нужны администраторы.

      – Денежные мешки ты хотел сказать, – проворчал Ричард.

      – Не совсем, – Клаус покачал головой. – Сколько времени тебе понадобилось, чтобы запустить опытный образец?

      – Четыре года, – неохотно ответил Ричард.

      – А сколько до этого ты пытался заинтересовать «денежных мешков» своим проектом? Молчишь? А я помню, как ты два месяца искал деньги на генератор, чтобы продолжить эксперимент.

      – Насос высокого вакуума, – поправил его Ричард.

      – Неважно, – отмахнулся Клаус. – Зато теперь, ты можешь не только спокойно работать, но и чуть ли не каждые выходные, покидать свой мрачный Лондон и ездить в солнечный Ном.

      Ричард выглянул в окно, словно ожидая увидеть море и песчаные пляжи. Но чуда не произошло: на улице все так же сверкал снег.

      Зал потихоньку стал заполняться пассажирами с прибывшего поезда, и то тут, то там шла оживленная торговля.

      В дверь вошел новый человек, и заметив, брошенный на него невзначай взгляд, направился к стойке.

      – Хей! Налей три текилы! – крикнул он бармену, и для верности показал три пальца.

      Гир кивнул, поставил перед незнакомцем три стопки, и наполнил их. Парень небрежным жестом подвинул две текилы завсегдатаям, поднял свою, и произнес:

      – За знакомство! – ловко опрокинув стопку, он потянулся за лимоном.

      – Боже храни королеву! – улыбнулся Клаус, и проигнорировав недовольный взгляд Ричарда, не менее ловко оприходовал свою.

      Видимо, решив, что необходимый ритуал выполнен, незнакомец развалился