Покровские ворота. Леонид Зорин

следа.

      Домициан. Ну и ну, – один нашелся человек, и тот сатирик! (Скрывается в доме.)

      Дион (кричит). Месса, запомни, у нас никого не было и нет!

      Мессалина (выходит). Сначала убери эти кружки, а потом учи меня.

      Уносит кружки в дом. Стук копыт совсем рядом. Слышно, как всадник спешивается, привязывает коня, наконец он показывается, это – Сервилий.

      Дион. Вот уж кого не ждал, так не ждал!

      Сервилий. Здравствуй, друг. Очень у тебя мило. Так и должен жить поэт.

      Дион. Ну и живи так, что тебе мешает?

      Сервилий. Во-первых, обязанности перед обществом. Во-вторых, я сказал – поэт, но не человек. Человек как раз так жить не должен.

      Дион. Смотря какой человек.

      Сервилий. Умный человек, разумеется. Я ведь к тебе с поручением прибыл.

      Входит Мессалина.

      Здравствуйте, Мессалина. Горячий привет от Фульвии. Очень вы посвежели на воздухе, скажу вам по чести. Просто замечательный у вас цвет лица.

      Мессалина. Наконец-то я поняла, почему нас сюда загнали. О внешности моей заботились, вот что.

      Сервилий. Нет, нет, несправедливо, грубо с вами обошлись. Я уж Фульвии об этом говорил, и она мне тоже. «Ну, говорю, что это такое, услать человека в такую даль, на что это похоже?» А она говорит: «Публий, чудак, чего и ждать от этого Домициана?» Очень мы с ней возмущались, слово римлянина.

      Мессалина (холодно). Стоило вам портить себе настроение.

      Сервилий. Вообще в Риме все симпатии на вашей стороне. Клодий о вас тепло говорил, Лоллия тоже очень сочувствует. Да кого ни встретишь – все руками разводят: как это можно было, говорят, с поэтом так обойтись?

      Дион. Ближе к делу, Сервилий. Ты сказал, у тебя ко мне поручение…

      Сервилий. Верно, Дион, дело – прежде всего. Есть такой человек – Руф Туберон.

      Дион. Знаю прохвоста.

      Сервилий. Отнюдь он не прохвост, друг мой, а доверенное лицо Луция Антония, победоносного нашего вождя, которого в течение суток с нетерпением ожидаем мы в Риме.

      Дион (с интересом). Ну-ка, продолжай, да говори внятно.

      Сервилий. Должен сказать тебе, что наш Луций отлично осведомлен о всех делах и о твоем споре с Домицианом уже наслышан. Вот Руф Туберон и делает тебе от его имени предложение помочь своим даром правому делу, а заодно и возвысить голос против общего нашего врага, который, как последний трус, скрывается неизвестно где… Что это там скрипит в твоем доме?

      Мессалина. Половицы скрипят, что ж еще? Гнилье это, а не дом.

      Сервилий. Ничего, ничего, вам недолго здесь жить. Справедливость, образно говоря, в пути уже. Но ты должен морально поддержать победителя.

      Дион. Не рано ли ты празднуешь его победу?

      Сервилий. Что ты, Дион, я себе не враг. Посуди сам, Домициан бежал, город открыт, на помощь Антонию спешат полчища варваров. Нет, милый, дело сделано, тут уже – все… Спроси Мессалину, она умная женщина.

      Дион. Значит, и варвары сюда идут?

      Сервилий.