Набукко. Михаил Попов

Денис, сразу две.

      – Будем вести береговой журнал.

      – Ты решил здесь обосноваться надолго?

      – Типун вам!

      Еще один шлепанец, только не пестрый и не резиновый.

      – Сменная обувь.

      На ногах Дениса были кеды, дядя Саша был в потертых, совсем потерявших от воды вид мокасинах. Они одновременно подумали о том, что это удача – оказаться в их ситуации хотя бы не босиком.

      Термос. Закрытый. В нем была морская вода. Каким образом? На эту тему думать не было сил – просто чудо.

      О-о! Бутылка «Джонни Уокера».

      Товарищ инженер с самым равнодушным видом отложил ее в сторону и, чувствуя на себе удивленно-возмущенный взгляд аниматора, пояснил:

      – Напиться в нашем положении – это безумие. Мы не знаем, как тут относятся к пьяным. Вдруг как у саудитов?

      Как только корзина была опорожнена и в углу легла куча мокрого скарба, явилась прежняя безмолвная девушка и унесла корзину.

      – Такое впечатление, что тут где-то видеокамера. Почему она молчит и как, по-вашему, ее зовут?

      Молодой человек снова встал. Приблизился к дырявой стене, припал глазом.

      – Тут несколько таких. Фанз. Людей не видно. Ну, коне-ечно, старуха у «вечного огня» что-то вычесывает из башки, голопузые ребятишки. Как вы думаете, дядя Саша, как они думают – мы имеем право выйти, осмотреться? Или за это – копье в брюхо?

      Дядя Саша возился с мертвым телефоном. Вся подтянутая, сухощавая фигурка сосредоточилась на этом.

      – Я же говорил, нет там ничего.

      – А вдруг тебе позвонят?

      – Разве что с того света. Все, кто знает этот номер, для меня умерли. Хотя что я несу, у Марио, у лысого, знаете, менеджера номер записан. – Денис оживился. – Должны они меня хватиться. Нас. Начнут, пусть не сегодня, разыскивать… мы ящиков с виски одних везли… сколько?

      – Не позвонят, – хмуро сказал дядя Саша. – Морская вода испортила твой телефон.

      – Просохнет.

      – Сомневаюсь.

      Денис бросил телефон в кучу барахла и сел, прислонившись спиной к плетню. Начал ощупывать карманы. На нем были трикотажные штаны турецкого покроя с отвисшей мотней и майка с Эйфелевой башней на животе.

      – У вас есть деньги? У меня вот две пятерки, ойры, и долларов десятка и еще по одному… Карточки здесь вряд ли принимают.

      – У меня есть сомнение, что здесь что-то можно купить за деньги.

      – Торговля – всемирное явление. Хотя на карточке у меня как на телефоне. Что это вы вдруг как-то осунулись, а? Не пугайте меня. Ваш совковый позитивизм – единственное, что можно хоть как-то противопоставить подобной ситуации. Не дай бог, я дам разгуляться своему воображению.

      Дядя Саша припал взглядом к просвету в стене. Через некоторое время он сказал:

      – Ты знаешь, Денис, я начинаю думать, что никто к нам сюда не готовится прийти с визитом.

      – Думаете? Ну тогда пошли сами нанесем визит кому-нибудь. Эта неизвестность меня раздражает. Мы здесь уже не один час, а наверно, два, и все еще представления не имеем, где мы!

      – Нас, кажется,