Последние дни. Том 1. Тим Пауэрс

запястье. Она не прикасалась к ним и не смотрела на них. Возможно, им полагалось производить шум. Нужно будет проследить.

      Доктор Арментроут все так же сидел рядом и испытующе разглядывал ее.

      – Итак, – сказал он, – чувствуете ли вы какой-нибудь прогресс после двух лет лечения?

      У нее похолодело в животе, но, глубоко вздохнув и быстро поморгав, она удержала наворачивавшиеся на глаза слезы. «Все в порядке, – сказала она себе. – Это все равно что повторно пережить похороны тети Кейт».

      – Кажется, да, – невозмутимо ответила она.

      – Дженис, я обманул вас, – сказал на это Арментроут. – Вы находитесь здесь всего девять дней. Но ведь вы поверили мне, да?

      – Мне послышалось, что вы сказали «длительного», – прошептала она. Ее часы продолжали пищать. Доктор ничего не говорил по этому поводу. Может быть, сегодня всем пациентам раздали эти дурацкие пищащие часы – как часть терапии по выправлению мозгов. Чтоза чушь!

      В конце концов Арментроут перевел взгляд с лица Пламтри куда-то за ее плечо.

      – А вот и мистер Кокрен, – сказал он и, деловито поднявшись на ноги, расправил полы своего длинного белого халата. – Как раз вовремя, для того чтобы провести групповое занятие по самооценке. Возможно, он расскажет нам что-нибудь забавное о своем пребывании во Франции. – И спросил, не опуская взгляда: – Дженис, вам доводилось бывать во Франции?

      Она пожала плечами.

      – Не удивлюсь, если да.

      Она повернулась в кресле и, прищурившись, взглянула на мужчину, стоявшего рядом с доктором Мьюром возле сестринского поста. Ей показалось, что новый пациент немного похож на Богарта, донельзя утомленного Богарта: рослый, но заметно сутулящийся, неловкий, встревоженный на вид, с темными волосами, небрежно зачесанными назад так, что вдоль пробора торчали вихры.

      Она улыбнулась, и телевизор снова включился, и она задумалась о том, кем может быть незнакомец, стоящий около сестринского поста. Ожидали ли психиатры нового пациента? Останется ли он здесь?

      – Не удивлюсь, – сказала она, смутно сознавая, что повторила слова, которые кто-то произнес здесь совсем недавно.

      – Костыль? – произнес доктор Арментроут.

      Кокрен опустился в кресло и, моргая, смотрел на доктора, который подсел к столу и листал бумаги в папке сопроводительных документов, доставленных вместе с Кокреном из Норуолкской психиатрической больницы.

      Сначала Кокрен отправился вместе с ним якобы в зал для собеседований, который оказался попросту каким-то подсобным помещением, где громоздились один на другом множество пластмассовых стульев, стояла классная доска и огромная устаревшая микроволновая печь, а за столом сидел один из пациентов, лысый, круглолицый однорукий пожилой человек, который, когда Арментроут попросил его уйти, начал ухмыляться и цитировать куски из Безумного чаепития «Алисы в Стране чудес», так что доктор сдался и увел Кокрена по коридору к своему запертому кабинету.

      Теперь же Арментроут вздернул кустистые брови