Секретный фронт. Аркадий Первенцев

соглашусь?

      Лунь вздохнул, поднял мгновенно заледеневшие глаза.

      – Тогда мы поступим с вами как с дезертиром и трусом.

      Капут зло бросил:

      – Уничтожим и тебя и всю твою семью! – Постучал по циферблату наручных часов. – Треба ихать, друже зверхнык!

      Лунь оглядел кабинет. Над столом Ленин читал «Правду», Сталин раскуривал трубку. И еще тут была одна фотография – со Сталинградского фронта: на опушке степной лесопосадки, у головной части танка экипаж Ткаченко.

      – Сохранилась? – спросил Лунь, указывая пальцем на эту фотографию.

      – Как видите.

      – Я имею в виду нашу военную форму, Павел Иванович.

      – Берегу. Может, еще придется снова надеть…

      – Вот и выпал случай, – сказал Лунь. – Где она?

      – В соседней комнате.

      Лунь обменялся мимолетным взглядом с начальником «эс-бе».

      – Чтобы совершить этот маскарад, нам пришлось… потрудиться: потеряли человек десять. Думаете, легко добыть военную машину и одежду ваших офицеров? Мы просим вас – наденьте свою форму, чтобы не возникли подозрения при поездке… Только не вздумайте… Капут сопроводит вас в качестве… камердинера.

      Что делать? Решение могло быть единственным. Всякие попытки переиграть закончились бы трагически. Это было ясно. Да, он наденет свой военный мундир и пойдет в бой. Исполнят они свои обещания или нет, теперь уже не столь важно. Он постарается продублировать свой доклад. Пусть ему грозит смерть. Коммунист обязан до конца быть коммунистом.

      «Камердинер» неотступно следовал за ним. Звериные законы «эсбистов» допускали применение самых крайних мер в любом необходимом случае. Нельзя зародить никаких сомнений в жестоком, подозрительном мозгу Капута. Расплачиваться придется жизнью близких.

      Анна Игнатьевна вышла из детской, остановилась у двери, спросила:

      – Ты куда собрался, Павел?

      – Не волнуйся, Анечка. Важное, неотложное дело. Дудник просит немедленно приехать.

      Она прошла следом за ним в спальню. Ткаченко раскрыл шкаф.

      – Ты что ищешь?

      – Уже нашел. – Он снял с плечиков китель, достал фуражку, которая давненько не надевалась.

      – Что? Война? – тревожно спросила Анна Игнатьевна.

      – Иди к детям, Анечка. – Ему было невмоготу. Еще минута, и он сорвется, а потом… Железно застывший в прихожей конвоир с автоматом и Капут…

      – Когда тебя ждать, Павел?

      Что он мог ответить?

      – Думаю, к утру справлюсь.

      – И чаю не выпил, не искупался…

      Вернувшись в кабинет, Ткаченко переоделся в военную форму.

      Наблюдавший за ним Лунь похвально отметил:

      – Прекрасно вышли из затруднительного положения, Павел Иванович.

      – Давайте не терять времени, – сказал Ткаченко.

      При выходе из кабинета Лунь посоветовал:

      – Чтобы не возбудить подозрений, попрощайтесь с женой.

      – Попрощаться? – Ткаченко круто остановился.

      – А разве вы обычно не прощаетесь?

      – Обычно