Электричка. Николай Литвинов

сам с Купцом.

      Купца я знал неплохо, пересекались не раз, и даже как-то вместе упились в хлам, повод уже не помню. Я думаю, что моя амнезия, в последнее время участившая, поможет мне адекватно принять эту информацию и помочь этому деду.

      – Хорошо, – удивлённо ответил Петрович.

      – Мне пора ехать. – Я быстро вышел из дома и направился к машине. Щелчок.

      – Я устал… физически вроде всё в порядке, бодрячком, но столько воспоминаний пришлось пережить заново, голове надо отдохнуть.

      – Спать нельзя.

      – Да спать я и не хочу, нужен релакс, хотя бы часок просто поглазеть в небо.

      – Могу предложить южный пляж, турбаза «Морской путь».

      – Да погоди, это когда было-то?

      – Ну, ты тогда уснул и сгорел, родители гуляли по парку, а ты пошёл загорать.

      – Давай, не помню, но всяк лучше попасть в то время и тот возраст, когда всё шло своим чередом и ни за что не нужно было отвечать.

      Щелчок.

      Этот шум морского прибоя не забыть и не спутать ни с чем, ну разве что с прибоем океанским, но нам это неизвестно, не бывали мы около океана, а вот море, это да. Поездки к бабушке – это незабываемое время, хоть иногда начинались не столь приятно. Отпуск родителям попадал всегда на середину лагерной смены, и так не хотелось уезжать от друзей, только на половине смены начинается самая активная жизнь, уже со всеми познакомился, уже есть команда по футболу. И тут, на тебе, надо уезжать, это прямо такой был облом непередаваемый. Но как только оказывался в поезде, двигающемся средь гор, все обиды на родителей сразу забывались и жизнь принимала новый виток своего беззаботного существования. Отдыхали мы у бабушки, загорать выезжали в город, местные турбазы разрешали пройти на пляж. Я уже в классе шестом был довольно смышлёным и взрослым пацаном, не боялся оставаться один на пляже, а родители могли вдвоем прогуляться по набережной. Вовка, помню, что-то съел и остался у бабушки дома, он вообще трудно переносил поездки на автобусах по горному серпантину. Автобусы, старые ЛАЗы либо ПАЗы, уже не помню, как назывались, но со скоростью десять километров с рёвом пытались преодолеть очередной перевал. Окна открыты, автобус забит под завязку, местные привыкшие, а мы всё-таки по более прямы дорогам накатывали свое детство.

      Пляж, галька, лежать не особо приятно, постоянно что-то упирается, но тогда после автобуса и меня мутило, я уснул, сильно обгорев. Но сейчас моя задача была просто насладиться моментом, как я сказал, посмотреть на небо. Хотя тут было на кого положить взор. В метрах пяти лежали женщины, если рассматривать их с того возраста, в который я был перемещён, и тогда, ведать, я как-то не совсем понял, что женщины раздеты наполовину. А тут моё взрослое сознание не упустило данный факт, пришлось немного поглазеть, благо, были тёмные огромные очки отца, позволяли сделать это более незаметно, если не считать, что я повернулся набок в их сторону. Народу было много, между девушками и мной лежало ещё пара человек, так что,