Хозяйка северных морей. Владимир Александрович Бабенко

под ветер.

       Все, кто был на палубе, услышали звук, похожий на пение, к которому присоединилось множество других звуков – поскрипывание гиков, гул корпуса и такелажа. Александр всё ближе приводил шняву к ветру.

       В простоте и изяществе его движений чувствовался невероятный опыт, нечеловеческая интуиция и высочайшее мастерство.

      – Ост-тень-норд, полрумба к норду, – негромко отдал распоряжение капитан и рулевой, кивнул, давая понять, что команду принял. – Так держать.

       Уже через месяц плавания, отношение к капитану в корне изменилось. Ему поверили и в него поверили.

       Матросы уже с лёгкостью порхали по реям. Даже в постоянной откачке трюмной воды, появилась некая лихость. Руки покрылись таким панцирем мозолей, что час работы на помпе, уже не был, чем-то запредельным.

       Капитан на самом деле стал первым после Бога.

       Шторм расставил всё по своим местам. Команда уже была готова к экзамену. А оценку? Экзаменатором будет не капитан – неумолимый, суровый, но справедливый ледовый Океан.

       «Неудов» в море не бывает. Экипаж судна, во время шторма, либо выходит победителем и продолжает плавание. Либо погибает. Причём все вместе. В ледяной воде долго не поплаваешь.

       В тот день с утра горизонт был окрашен в багровый цвет с тёмным оттенком, а по небу надвигались огромные чёрные со зловещей синевой тучи. Молнии сверкали непрерывно, воздух содрогался от могучих раскатов грома, доносившихся откуда-то с левого борта, но явно и ощутимо приближавшихся к кораблю. Волны остервенело налетали на судно, казалось, со всех сторон одновременно, огромные шапки пены захлёстывали низко идущую шняву.

       Ветер был поразительно холодным и свистел в снастях такелажа, издавая необычайно громкий и пронзительный звук.

       Брам-стеньги по приказу капитана были уже опущены на палубу, и теперь все матросы крепили шлюпки к стрелам двойными концами, натягивая добавочные штаги, ванты, брасы и фордуны, накидывая двойные петли на пушки, закрывая передний люк и горловины брезентом и крепя его прижимными шинами.

       Не прошло и полчаса, как на судно обрушился холодный ливень, при сильнейшем ветре он продувал человеческое тело насквозь. Стена воды была такой плотной, что матросы просто слепли и не могли дышать.

       Ветер как дикий пёс бросался на судёнышко со всех сторон одновременно, молнии разрезали небо ослепительными вспышками, а грохот грома вселял ужас в души людей.

       Гром капитанского голоса, властный и уверенный в своей правоте, быстро вернул Команду к действительности. Подгонять никого не приходилось – жить хотелось всем.

       —Приступить к откачке воды. Осип пошли шестерых пусть задействуют запасные помпы. Меняться через каждую четверть часа.

       Команды с капитанского мостика, следовали одна за другой, голос был уверенным и властным. Так мог действовать только человек, убеждённый в правильности отдаваемых распоряжений. Никаких лишних движений и суеты. И это вернуло жизнь и надежду в души и сердца моряков.

       Матросы, кому «посчастливилось»