Морской лев. Сергей Александрович Вербицкий

Ему было десять лет. Вот уже в который раз он находится у входной двери, наблюдая за тем, как взрослые тети и дяди забирают на выходные мальчиков и девочек из его группы.

      За ним еще никогда никто не приходил, с тех пор как однажды его привела сюда мама, сказав, что в субботу она придет и обязательно заберет его отсюда. Но вот уже прошел месяц, как она ушла и больше не возвращалась. А мальчик в конце каждой недели с упорным постоянством выходил на крыльцо с надеждой, что, быть может, именно сегодня она придет за ним. Он смотрел на ворота, через которые входили взрослые, и ждал, не идет ли за ним его мама. И каждый раз, когда кто-то появлялся из-за угла соседнего дома, он с волнением в груди, всматриваясь вдаль, вглядывался в приближающуюся фигуру человека, пытаясь разглядеть знакомые черты. А в голове звучал голос: «Может, это она. Тогда я побегу к ней. Ну же, она? Или нет…» И, когда уже в сотый раз оказывалось, что это не она, отчаяние и обида били в нем в набат: «Ну где же ты, мама? Ну почему, почему ты не идешь за мной?» Хотелось плакать навзрыд, и только осознание того, что ему десять лет, не позволяло этого сделать, и он лишь тяжело вздыхал, отворачиваясь к стене, чтобы не видеть того, в ком он еще недавно видел свою мать.

      Время уже подходило к восьми вечера, когда из-за угла появилась женщина, направлявшаяся твердым шагом к нему. Ее он узнавал всегда и сразу, стоило ей только появиться. Широкие шаги, словно ее кто-то сзади подгоняет, и ярко-зеленого цвета блузка сигнализировали о ней еще издалека. Это была директор школы-интерната Зоя Александровна Немышева: каждую субботу она приходила на ночное дежурство.

      – Ну, как, стоишь?

      – Стою, – ответил он.

      – Сегодня она уже не придет.

      – Сегодня не придет, наверное, не смогла. Наверное, на следующей неделе точно придет.

      –  Пошли домой, – сказала директорша, уводя его за собой.

      – Мой дом не здесь, – ответил мальчик, открывая для нее входную дверь.

      Канарейкин вышел на середину поля, посмотрел в сторону, где должен появиться вертолет, и, ничего не увидев, взглянул на часы.

      – Где этот вертолет? Уже пора бы ему и показаться, – Канарейкин снова окинул взглядом небо.

      Захаров с офицером охраны стоял неподалеку. Ветер, обдувавший всю группу со всех сторон, приятно гладил по щекам. Вглядевшись в горизонт, Иван Алексеевич увидел низко летящую точку.

      – Вон он, – показывая рукой, сказал Захаров.

      – Где?

      – Да вон там, почти у воды.

      – Ничего не вижу, надо было бинокль захватить. Точно он?

      – Да, точно, вон там летит.

      – Тогда давай свяжись со своими, пусть строятся.

      – Всем внимание! Командир вызывает ноль второго, – сказал Захаров в микрофон.

      – Ноль второй на связи, – тут же отозвался Березин.

      – Построить весь экипаж на пирсе.

      – Есть.

      Вертолет уже четко прослеживался на горизонте, и его, наконец, заметил Канарейкин.

      – Ну