Небесные очи. Татьяна Тронина

А раньше?

      – Тебя интересует моя личная жизнь? Хорошо, скажу – я была два раза замужем...

      – Нет, я не про то! – перебил он. – Мать, отец, братья-сестры... Есть кто-нибудь? – одной рукой он обнял ее за плечи.

      – Нет. Я, к твоему сведению, – сирота. Меня воспитывала бабка, да и то не родная, двоюродная... Она уже давно умерла, – призналась Саша.

      – О, прости! – вздрогнул он. – Но что же – родители? Где они?

      – Лучше не спрашивай. Потом как-нибудь...

      – Нет, я хочу знать! – Бородин поставил бокал на книжную полку, повернул Сашу к себе. Его лицо, взволнованное и серьезное, было теперь прямо перед ней.

      – Мать у меня – ангел, а отец – дьявол... – пробормотала Саша с тоской. – Но, пожалуйста, не заставляй меня рассказывать эту историю, а то я плакать буду... Я всегда плачу, когда вспоминаю.

      – Хорошо, не буду... Не говори ничего... – он поцеловал ее. – Я не хочу, чтобы ты плакала. Я не хочу, чтобы ты плакала, моя девочка.

      – Твоя девочка? – едва слышно повторила она.

      – Да, ты моя девочка. Такая юная... Ты слишком хороша для меня. Я старый гриб, а ты...

      – Все не так! Я не юная, а ты – не старый!

      – Значит, ты не считаешь меня старым? Правда?

      – Правда...

      – Это хорошо... Когда ты тогда, в клинике, отвергла меня, я... – в голосе Бородина было искреннее волнение.

      – Я не отвергала тебя, я просто не могла поверить, что могу тебе нравиться! – прошептала Саша, обнимая его.

      Они целовались и шептались, шептались и целовались. Бородин оказался нежен, добр, страстен, а у Саши тысячу лет никого не было... Словом, она потеряла голову. Она уже не могла сказать про себя – «почти влюбилась». Она была влюблена без всякого «почти».

      ...Несколько раз за ночь Бородин включал свет и смотрел на Сашу.

      – Что? – сонная, она пыталась закрыть лицо руками.

      Он молча отводил ее руки и смотрел, смотрел... С жадностью и восторгом. Так на Сашу еще никто никогда не смотрел. Бородин чуть ли не молился на нее. Потом начинал целовать – лицо, плечи, руки... Саша не ожидала такой прыти от своего нового знакомого, и, под конец, даже стала думать – уж не действие ли это какого-нибудь волшебного препарата?

      – Открой глаза... Смотри прямо на меня. Ох, Саша, Саша, Сашенька...

      Нет, такую нежность никакой виагрой нельзя было вызвать. Похоже, почтенный Виктор Викторович тоже влюбился.

      Под утро они, наконец, заснули, но даже во сне Бородин не выпускал Сашу из своих объятий.

      Утром он ушел – да и то, только потому, что надо было в клинику, несмотря на то что день был воскресный.

      Саша набрала номер Лизы.

      – Привет... Ты не поверишь, но я, кажется, встретила свой идеал.

      – Он кто? – быстро спросила Лиза.

      – Бородин.

      – Ах ты... а говорила... ну, Сашка, обманщица...

      – Молчи! Я боюсь, что долго это не продлится! – с отчаянием произнесла Саша. – Все очень хорошо. Даже слишком...

      – Дурочка! Ты просто боишься радоваться!

      – Но я не верю, чтобы такой мужчина, как он...

      –