Как общаться с вдовцом. Джонатан Троппер

слово “вздох” в пузыре, как в комиксах.

      – Дуг, – произносит она. – Ты не можешь скорбеть вечно.

      – Кто знает. Может, у меня и получится.

      – Ох, Дуг. Прошел уже год. Тебе не кажется, что пора бы перестать?

      – Ты права, мам. Прошел всего лишь год.

      – Но ты совсем не выходишь из дома.

      – Мне здесь нравится.

      Людям вроде моей матери не объяснишь, что такое жалость к себе. Это либо есть, либо нет. У всех по-разному. Мать, например, пьет таблетки, такие маленькие желтенькие пилюльки, она перекладывает их в облезлый пузырек из-под эдвила[5] и всегда носит его с собой в сумке. Я не знаю, что это за таблетки, а мать ни за что не признается, потому что для нее лечение сродни инцесту – семейная тайна за семью печатями, которую нужно хранить любой ценой, чтобы не узнали соседи. Клэр прозвала эти пилюли “вилами”, потому что слог “эд” от частого употребления давным-давно стерся с этикетки. Бывало, мы с Клэр таскали “вилы” из маминой сумочки и запивали их вином, чтобы словить кайф. Если мать когда и замечала, что таблетки кончились, она никогда ничего не говорила. Отец сам выписывал рецепты (тогда он еще мог это делать), и у матери был неограниченный запас пилюль.

      – С тобой невозможно разговаривать, когда ты так себя ведешь, – заявляет мать.

      – И все-таки ты разговариваешь.

      – Ты меня поймал. Что ж, суди меня.

      – Согласен на запрет в судебном порядке.

      – Ха-ха. На земле нет власти выше материнской любви.

      – Как там папа?

      – Слава богу, на редкость хорошо.

      – Ну и прекрасно.

      – Как поживает Расселл?

      – У него все нормально. Я его не видел несколько дней.

      Ни разу с тех пор, как копы привели его ко мне под кайфом, в крови и злого как черт.

      – Бедный мальчик. Если хочешь, возьми его с собой.

      – Взять его с собой куда?

      – На ужин. О чем мы, по-твоему, говорим?

      – Я думал, мы забыли об этом.

      – Это тебе давно пора кое о чем забыть.

      – Ага. Вот так возьму и прямо сейчас обо всем позабуду. Пока, мам.

      – Если ты не придешь, Дебби очень огорчится.

      – Ну, я думаю, Дебби это как-нибудь переживет.

      У матери хватает ума не трогать эту тему.

      – Просто обещай мне, что подумаешь.

      – Это было бы ложью.

      – И с каких это пор ты разучился врать своей матери?

      Я вздыхаю.

      – Я подумаю.

      – Это все, о чем я прошу, – врет она в ответ.

      Мать еще что-то говорит, но я ее уже не слышу: я только что запустил своим мобильным в Харви, который наконец-то выскочил из-под огромного тенистого ясеня. Я промахиваюсь, и вместо кролика попадаю в дерево; от удара телефон рассыпается на мелкие кусочки, и обломки разлетаются по лужайке. Кролик смотрит на меня так, словно я последняя сволочь. А мать, наверное, до сих пор говорит, хотя ее никто не слышит.

      Глава 3

      Мать была

5

Одно из названий ибупрофена.