Утрата. Карин Альвтеген

Это я.

      Сибилла почувствовала неуверенность. Не могла сообразить, на что сделать ставку. Может, назваться дежурным пастором или членом какой-нибудь кризисной группы, так, кажется, они называются – она читала в газетах, что такие приходят к безутешным вдовам и стараются их приободрить. Но эта женщина казалась такой же твердой, как мраморная тетка в бассейне.

      – В чем дело?

      Тон слегка раздраженный. И нетерпеливый. Как будто ее оторвали посреди интересного сериала. Посмотрев на женщину, Сибилла приняла мгновенное решение. Низкий старт.

      – Меня зовут Берит Свенссон. Я знаю, что пришла не вовремя, но… Я хочу попросить у вас помощи. – Она опустила глаза. Снова посмотрела вверх – женщина приподняла одну бровь. Сибилла продолжила: – Я прочитала в газете… я живу тут неподалеку… И я тоже потеряла мужа, полгода назад. Мне просто хочется поговорить с кем-нибудь, кто знает, что это такое.

      Женщина в дверях словно бы взвешивала все “за” и “против”. “Против”, похоже, перевесило. Сибилла поддала жару.

      – Мне кажется, вы очень сильная личность, – продолжила она. – Я буду вам очень благодарна, если смогу хоть немного поговорить с вами.

      Последнее было абсолютной правдой, наверное, поэтому женщина и заглотила комплимент. И сделала шаг назад, приглашая в дом.

      – Входите. Мы можем сесть в гостиной.

      В один шаг преодолев ступеньки, Сибилла вошла в холл. Наклонилась, чтобы снять обувь. Ковер вроде ручной работы, а рядом пафосная подставка для зонтов из темно-зеленого металла.

      Проем в стене между холлом и гостиной имел форму полукруглой арки. Лена Грундберг шла первой, Сибилла за ее спиной осматривалась по сторонам. Напрасно она накрасилась в поезде. Попыталась стереть помаду рукой. У этой женщины безупречный макияж, и Сибилла интуитивно чувствовала, что чем задрипаннее будет выглядеть непрошеная гостья, тем будет лучше.

      В общем, она встречала этот тип и раньше.

      Гостиная выглядела настолько безвкусно, что Сибилла почти в отчаянии озиралась по сторонам, пытаясь найти хоть что-нибудь, заслуживающее похвалы. Определила то единственное, что не было откровенно отвратительным.

      – Какая красивая изразцовая печь!

      – Спасибо, – произнесла Лена Грундберг, опускаясь в кожаное кресло цвета бычьей крови. – Пожалуйста, присаживайтесь.

      Сибилла села на громадный кожаный диван. С удивлением уставилась на стоящий рядом стеклянный столик. Его опора представляла собой еще одну мраморную женщину, которая, лежа на спине, держала стеклянную столешницу на вытянутых руках и ногах.

      – Йорген любил мрамор, – объяснила Лена Грундберг. – Помимо всего прочего.

      В прошедшем времени. Не моргнув глазом.

      Казалось, госпожа Грундберг прочитала ее мысли.

      – Хочу сразу сказать, что наш брак не был счастливым. Мы даже собрались разводиться.

      Сибилла позволила новости немного отстояться и в конце концов отреагировала:

      – Грустно.

      – Инициатором развода была я.

      –