Предательство. Карин Альвтеген

в руке онемевшую трубку. Как же она могла быть такой слепой. Такой до глупости доверчивой? Точно в магнитном пазле, все фрагменты вдруг сами встали на свои места. Поздние встречи. Конференция на Аландских островах с каким-то неизвестным ей заказчиком. Телефонные разговоры, обрывающиеся с ее появлением.

      Она встала с кровати, надела халат и вышла в гостиную. Что-то должно быть. Бумажка, письмо, номер телефона.

      Она начала с ящиков письменного стола. Методично обыскивала ящик за ящиком с обеих сторон, одна половина мозга захвачена целью, вторая – страхом, что сейчас обнаружатся доказательства того, что ей и так уже известно.

      Никогда бы она не поверила, что окажется в такой ситуации. Никогда.

      Она ничего не нашла. Сплошные подтверждения семейного благополучия. Страховки, паспорта, счета, справки о детских прививках, ключи от банковской ячейки. Она продолжила поиски на книжных полках. Где? Где он может спрятать то, что она ни за что не найдет? Есть в этом доме место, куда она никогда не заглядывает? Где он может быть спокойным за свою тайну?

      Внезапно раздался звук открываемой двери.

      Как вор, застигнутый врасплох, она спешно вернулась в спальню. Надо подумать. Кто она? Кто та женщина, которая увела от нее мужа? Разрушила ее жизнь? Тревога пульсировала во всем теле.

      Она вышла из спальни ровно в тот момент, когда на лестнице раздались его шаги.

      Встретившись взглядами, они остановились в двух шагах друг от друга.

      Между ними пропасть.

      Он удивился:

      – Разве ты не на работе?

      И направился дальше к своему месту за обеденным столом. Ножки стула привычно скрипнули. Он притянул к себе “Дагенс нюхетер”, и тут она потеряла самообладание. Решительно подошла, вырвала у него из рук газету и швырнула ее на пол. Он уставился на нее:

      – Ты сошла с ума?

      В глазах холод. Равнодушие, крепкое как баррикада. Ей сюда вход закрыт. Вооруженный тайной, он отлично защищен, закрыт со всех сторон от ее атаки. А она обнажена, и беспомощна, и лишена в этой борьбе какого бы то ни было оружия.

      Ее охватила злость. Желание ударить, ранить, уничтожить. Доставить такую же боль. Восстановить равновесие. Он сделал ее слабой, а она ненавидит слабость.

      – Я хочу, чтобы ты ответил только на один вопрос. Сколько все это продолжается?

      Она заметила, что он сглотнул слюну.

      – Что – это?

      Видимо, он почуял опасность, потому что стал избегать ее взгляда. Ее это успокоило, она почти улыбалась. Медленно, но верно чаша склонялась в ее сторону. Руль в ее руках. Он лжец и предатель, и она заставит его заплатить за все. Выстыдит.

      Она села на стул напротив.

      – Возможно, у тебя их несколько, но можно начать с той, с кем ты разговаривал ночью.

      Он встал. Подошел к мойке и выпил воды прямо из крана. Она с трудом удерживала слова, готовые сорваться с языка. Ее молчание станет для него самой страшной пыткой, пусть рассказывает сам.

      Он выпрямился и снова повернулся к ней.

      – Это просто друг.

      – Вот как. Я ее знаю?

      – Нет.

      Кратко и по существу. Но от его прямого взгляда она заколебалась.