Монументы Марса (сборник). Кир Булычев

денег. И у Маши остались еще кольца. Это было бы великолепно…

      – Вот и решили, – сказал я. – Собирайте свою гвардию, а я пойду ловить машину.

      – Такси?

      – Такси вряд ли, – сказал я. – Поглядите, какая очередь. Это часа на полтора как минимум. Я думаю, что отыщу левака. Частника.

      – А это можно?

      – У нас многое можно, – улыбнулся я.

      – Так я пошел?

      – Давайте. Встречаемся здесь.

      Я поглядел ему вслед. Он бежал через зал к своей жене. Он был счастлив – длинные зубы наружу в дикой улыбке. Он махал руками и, нагнувшись к жене, начал ей быстро, возбужденно что-то говорить…

      Когда они выползли всем семейством к выходу, голубой «рафик» уже стоял неподалеку. Шофер выглянул из окошка.

      – Поторапливайтесь, – сказал он. – Тут фараоны не дремлют.

      – Он согласился, – сказал я. – Он еще одну семью взял, их отвезет к площади Маяковского, а потом нас, дальше, на Ленинский.

      – Мы на этой машине поедем? – спросил Ося. – Я такой не знаю.

      – Привыкнешь, – сказал Мик. – Ты еще не такие машины увидишь.

      Сначала в машину Мария Павловна внесла спящую девочку. Потом забрались Мик и мальчик. Я последним.

      Я поздоровался со средних лет четой, сидевшей на заднем сиденье. Мария Павловна уложила девочку на сиденье.

      – Все в норме? – спросил шофер.

      Машина ехала по Садовому кольцу, и Мик не отрываясь глядел по сторонам. Ему все нравилось. И яркое освещение, и движение на улицах. И даже рекламы. Мальчик все время спрашивал: «А это что? А это какая машина?» Мать пыталась его оборвать, но я сказал:

      – Пускай спрашивает.

      Перед площадью Маяковского машина свернула в переулок.

      Мы сидели с Миком на переднем сиденье, и поэтому, когда я наклонился к нему и начал тихо говорить ему на ухо, его жена ничего не слышала.

      – Мик, – сказал я, – только не надо шуметь и устраивать истерику. Сейчас мы приедем в одно место, и вы тихо выйдете из машины. Там нас ждут.

      – Кто? – прошептал он, тоже стараясь, чтобы жена не услышала. – Кто может ждать… здесь?

      – Мик, – сказал я, – вы ведь думаете только о себе. Мы вынуждены думать о более серьезных вещах. Путешествия во времени невозможны. Успешное путешествие во времени может нарушить, как говорил поэт, «связь времен». Вы исчезли в прошлом, образовав там опасную лакуну. От вашего отсутствия нарушается баланс сил в природе. Вы же физик, вы должны были это предусмотреть.

      – И ждать, пока нас убьют и отправят куда-то наших детей?

      – Ваши товарищи не избегли этой участи. Поймите, Мик, я не имею ничего против вас и вашей семьи. Я искренне вам сочувствую и надеюсь, что обвинение против вас будет снято. Известно множество случаев, когда людей отпускали на свободу.

      – В каком году умер академик Крупинский? – спросил вдруг Мик в полный голос.

      – Не знаю, – сказал я. Хотя знал, что в 1938 году.

      Мария Павловна почувствовала что-то в его голосе.

      – Что случилось? – спросила она. И, когда ей никто не ответил,