Вангелия. Анна Берсенева

же она наделала! – с горечью произнесла Ольга. – Совсем бы немного еще потерпела… А ты не бойся. Горько, но что же теперь поделаешь? Снежане уже не помочь. Ты должна справиться с собою.

      – Я же знала! – Ванга прижала ладони к щекам. – Я всегда про нее знала… А сама на нее обижалась. Нельзя было на нее обижаться!

      – Не кори себя, – твердо сказала Ольга. – Ты делала для Снежаны все что могла.

      Ванга отняла ладони от своего лица, благодарно коснулась Ольгиной руки.

      – Спасибо тебе, – сказала она. – Мне легче, когда ты со мной. Ой, извините – не ты, а вы!

      – Ничего, – улыбнулась Ольга. – Я тебя чувствую близким человеком. Даже не понимаю, почему. Говори мне «ты».

      Глава 12

      «Как она переменилась! – Ольга стояла у двери и смотрела на Вангелию. – Всего три года прошло – и совсем другая девочка. Не девочка – девушка уже».

      Мелодия легко лилась из-под Вангиных пальцев. Да, пальцы у нее стали совсем не такие, какими были, когда она, неловкая деревенская девочка, еще не привыкшая к своей слепоте, впервые переступила порог этого класса. Легкие у нее стали пальцы и очень чуткие.

      – Ну, похлопай мне, – не оборачиваясь, сказала Вангелия. В ее голосе слышалась улыбка. – Ты ведь хочешь, я знаю.

      Ольга засмеялась и похлопала в ладоши.

      – У тебя чутье на людей такое же тонкое, как слух, – сказала она.

      И вдруг с визгом вскочила на учительский стул, который стоял поодаль от фортепиано.

      – Что ты? – удивленно спросила Вангелия.

      – Мышь! – воскликнула Ольга. – Такая большая! Если бы ты видела! Может быть, это даже крыса!

      Вряд ли это была крыса, конечно, да и большой назвать эту мышку, юркнувшую под плинтус, было трудновато. Просто у страха глаза велики, как известно.

      Ольга слезла со стула и смущенно сказала:

      – Я такая трусиха. Боюсь всякой ерунды, просто стыдно.

      Лицо Вангелии стало задумчивым.

      – Такой ерунды, как мышь, ты боишься, – сказала она. – А настоящих трудностей не испугаешься.

      – Почему ты так решила? – удивилась Ольга.

      – Так я чувствую.

      Вангелия встала, опустила крышку пианино.

      – Пойду цветы поливать, – сказала она. – Не то солнце высоко поднимется, нельзя будет.

      Стоя у окна, Ольга смотрела, как Вангелия набирает в лейку воду из большой кадушки, как идет к палисаднику, разбитому у крыльца Дома слепых. Движения ее были легкими, уверенными, даже утонченными какими-то. На пользу пошли ей годы, проведенные в Доме!

      Переведя взгляд, Ольга увидела, что въездные ворота открылись и в них въехала добротная крестьянская бричка. Из брички вышли крестьянин с крестьянкой – судя по одежде да и по бричке, зажиточные. Крестьянин помог выйти парню, на вид лет девятнадцати, что-то сказал ему и, взяв под руку, повел по аллее к Дому.

      «Наверное, новенького привезли, – подумала Ольга. – Надо встретить».

      Когда она вышла на крыльцо, семейство было уже совсем рядом с домом – у палисадника, где Вангелия