Клятва королевы. К. У. Гортнер

службу при дворе.

      При дворе…

      Сад словно превратился в хрупкий нарисованный задник.

      – При дворе? – услышала я собственный голос.

      Каррильо указал на каменную скамью:

      – Садись. Похоже, я тебя встревожил, хотя это и не входило в мои намерения. – Он опустился на скамью рядом со мной и негромко заговорил: – Тебе это может показаться странным, учитывая, сколько прошло времени, но его величество король недавно проявил интерес к тебе и твоему брату, поручив мне лично удостовериться, в каких условиях вы живете. Потому я и здесь.

      Сердце мое подпрыгнуло под корсажем. Я глубоко вздохнула, пытаясь сосредоточиться:

      – Как видите, у меня все хорошо. И у брата тоже.

      – Да. Жаль, что инфант Альфонсо не смог приехать, но мне говорили, он недобросовестно относится к урокам и его оставили учиться.

      – Не такой уж он и нерадивый, – быстро сказала я. – Просто иногда отвлекается. Обожает бывать на природе, ездить верхом, охотиться, ухаживать за животными, а мне… мне больше нравится учиться. Конечно, ездить верхом я тоже люблю, но провожу больше времени над книгами, чем он.

      Я понимала, что своим бессвязным лепетом лишь пытаюсь предотвратить неизбежное. Архиепископ никак не реагировал, не сводя с меня внимательного взгляда. Что-то в его глазах беспокоило, хотя я и не знала, что именно. Внешне он нисколько не изменился, все тот же, каким я запомнила его в детстве, – рослый и располагающий к себе, благожелательный и заслуживающий доверия человек, который защитил мою мать в трудную минуту.

      И все же мне хотелось, чтобы он ушел. Я не желала слышать того, что он собирался сказать.

      Боялась, что моя жизнь полностью изменится.

      – Рад, что у вас все хорошо, – сказал он, – тем более учитывая обстоятельства. И тем не менее наш король считает, что вы заслуживаете лучшего. В частности, он просил вас прибыть ко двору и нанести ему визит.

      Во рту у меня пересохло, и я сумела лишь тихо проговорить:

      – Конечно, для меня это большая честь. Но я вынуждена попросить вас передать его величеству, что мы не можем, ради нашей матери. Мы ее дети, и она в нас нуждается.

      Немного помолчав, архиепископ ответил:

      – Боюсь, не получится. Не хотелось бы об этом упоминать, но мне известно о… недомогании вашей матери. Его величество, естественно, ничего не знает, но если проведает, то может счесть, что в таком состоянии женщина не должна и далее обременять себя заботой о сыне и дочери, которые вступают в пору юности.

      Я с силой сжала руки, пытаясь подавить дрожь:

      – Мы… мы ничем ее не обременяем, монсеньор.

      – Никто этого и не говорил. Но вы – часть королевской семьи – жили вдали от двора с тех пор, как ваш сводный брат, король, вступил на трон. Он желает это исправить. – Архиепископ мягко дотронулся до моих стиснутых рук. – Дитя мое, я вижу, ты встревожена. Не облегчишь ли передо мной свою душу? Я служитель Господа, и все, тобой сказанное, останется в строжайшей тайне.

      Мне не понравилось прикосновение его тяжелой руки, и, не