Ключи к полуночи. Дин Кунц

малейшего предположения.

      – Вы, должно быть, многое передумали за эти годы, – сказал он.

      – Да, немало, – уныло ответила Джоанна.

      – И? Ни одной идеи?

      – Алекс, я устала. И еще растеряна. Можно, мы больше не будем говорить об этом?

      – Ладно.

      Она по-птичьи склонила голову набок:

      – Вы действительно так легко отступитесь?

      – Какое право я имею спрашивать?

      Джоанна слабо улыбнулась. С тех пор как они присели на скамейку, это была ее первая улыбка, и давалась она ей нелегко.

      – Разве неумолимый и любопытный частный детектив не должен усилить напор в такой момент, как сейчас?

      Несмотря на то, что вопрос Джоанны прозвучал с юмором, Алекс почувствовал страх, что подошел слишком близко к ее тайне. Он ответил:

      – Здесь я не как частный детектив и не допрашиваю вас. Я всего лишь друг, который предоставит вам плечо, если захотите поплакаться на нем. – Говоря так, он почувствовал укол совести, потому что в действительности он вел расследование: он звонил в Чикаго и заказал дело Шелгрин.

      – Может, пойдем на улицу и возьмем такси? – спросила Джоанна. – Сегодня я не обещаю вам больше достопримечательностей.

      – Конечно.

      Алекс встал, помог ей подняться. Она оперлась на его руку, когда они пересекали дворцовый сад по направлению к Карк-Мон – украшенным внутренним воротам.

      Над их головами в угрюмом небе, пронзительно крича, кружились две большие птицы, опускаясь и снова взмывая ввысь.

      Алекс, желающий продолжить разговор, но уступающий ее молчанию, был удивлен, когда она внезапно снова начала говорить о кошмаре. Очевидно, какая-то частичка ее души хотела, чтобы он настойчиво расспрашивал ее, это стало бы для нее предлогом рассказать ему больше.

      – Очень долгое время, – рассказывала Джоанна на ходу, – я считала, что это был символический сон в лучших традициях Фрейда. Я думала, что механическая рука и шприц для подкожных инъекций были не тем, чем казались, а представляли другие явления. Я пришла к выводу, что этот кошмар был символическим отражением реального события и это событие было настолько травматическим, что я не могла постигнуть его без иносказаний, даже во сне. Но… – Она запнулась, на нескольких последних словах ее голос задрожал и стал слабнуть.

      – Продолжайте, – заботливо сказал Алекс.

      – Несколько минут назад, в замке, когда я увидела однорукого человека… ну, который так испугал меня, я впервые осознала, что этот сон не символ, это память, которая приходит ко мне во сне, точный, полностью реалистический кусочек памяти.

      Они миновали Карк-Мон. Поблизости не было других туристов. Алекс остановил Джоанну между внутренними и внешними воротами замка. Даже прохладный бриз не освежил цвет ее щек: она была белолицая, как напудренная гейша.

      – Так вы говорите, что где-то в вашем прошлом на самом деле был человек с механической рукой?

      Джоанна кивнула.

      – И для каких-то целей, которых вы не понимаете, он применял к вам шприц для подкожных инъекций?

      – Да. Положительно так. – Она