Шарада Шекспира. Наталья Солнцева

Нет, что вы, – смутилась Ева.

      Вблизи она заметила – волосы, усы и бородка у «Генри Дарнли» не накладные, а свои собственные. Грима на его лице почти не было вопреки мнению Смирнова о «боевой раскраске ирокезов».

      – Вы почти не накрашены, – выпалила Ева, продолжая удивляться происходящему. – Почему? В вашем театре гримироваться не принято?

      – У нас камерный театр, – охотно пояснил молодой человек. – Все находится очень близко – сцена, зрители и актеры, почти смешиваясь, для достижения эффекта присутствия. Поэтому в ярком обильном гриме нет нужды.

      – Вас зовут...

      – Кристофер Марло! – опередил ее вопрос актер, приподнимаясь и слегка наклоняя голову.

      – Вы иностранец? Фамилии других актеров тоже не русские.

      – Открою вам секрет, – с видом заговорщика произнес он. – Знаете, чем наш театр отличается от остальных? У нас все по-настоящему – английская история, английская пьеса, и актеры тоже должны быть английскими, прямо из шестнадцатого века! Иначе неинтересно! Достоверность достигается разными приемами, и псевдонимы актеров – один из них.

      – Тогда и зрители должны быть английскими! – включаясь в игру, засмеялась Ева. – Им при входе нужно выдавать английскую одежду.

      – Это детали будущего проекта, – важно надул щеки ее собеседник. – Так же, как и язык. Без совершенного владения английским скоро в театр никого пускать не будут!

      Глядя на ее вытянувшееся лицо, он не выдержал и фыркнул.

      – Вы меня разыгрываете? – догадалась Ева.

      – Самую малость. Если я раскрою вам все наши секреты, меня уволят. Безработный актер представляет собой жалкое зрелище, поверьте – и морально, и физически!

      Он говорил полушутя-полусерьезно. Ева робко улыбалась. В буфете было шумно, пахло кофе, пирожными и женскими духами.

      – Меня убьют в последнем акте этой вечной шотландской драмы! – с пафосом произнес молодой человек. – Так не хочется умирать в расцвете лет! Вам не жаль бедного Дарнли?

      Ева растерянно хмыкнула. Она считала, что нахальный юнец получил по заслугам, и высказала свое мнение.

      – Женская солидарность! – засмеялся актер. – Дамы беспощадны не только к мужчинам, но и друг к другу. Несчастный Дарнли чудом избежал смерти от взрыва, вы помните: новый любовник коварной Марии хотел взорвать апартаменты Керк-О-Филд, а когда узнал, что король уцелел, велел своим слугам задушить его! Разве не жестоко?

      – Нечего было распутничать! – возразила Ева.

      Актер наклонился к ней и понизил голос.

      – В этой истории есть нечто странное, – прошептал он. – Зачем Марии было убивать Дарнли? Ей стоило немного подождать, и... смерть сама сделала бы свое дело. В начале января Генри серьезно заболел, по тем временам неизлечимо!

      – Чем?

      – Официальный диагноз – черная оспа! – зловеще прошипел актер. – Но будь это правдой, Мария, боясь заразиться, ни за что не поехала бы из Эдинбурга в Керк-О-Филд к больному супругу! Вы не представляете