Иллюзион. В погоне за беглецами. Ирина Муравская

Просто, блин, офигеть как прекрасно.

      Драконы! Подумаешь! Нашли сенсацию. На что там смотреть? Ящерицы они и в Африке ящерицы. Его воля, он бы никуда не поехал и уже сейчас вежливо выталкивал новых знакомых из квартиры. Даже собрал бы в дорожку съестного, чтобы не удумали вернуться. Однако его мнение никого не интересовало.

      Лукерья поедет в любом случае. Если будет нужно – без него. Когда что-то взбредает ей в голову, уговоры не помогают. А сейчас она была настроена более чем решительно. Это Денис безошибочно читал в мыслях своей девушки, не защищенных от него никакими амулетами. В отличие от этих типов.

      Мутные они, себе на уме. Лукерья тоже знает, что можно отгородить сознание, но ни разу за все годы не заикалась об этом, ей было нормально и так, а эти вон тщательно оберегают свои маленькие секретики. Нужно будет по этому вопросу ещё подумать на досуге. Благо времени предостаточно. Куковать-то вместе придётся долго.

      Глава 5. Москва-Екатеринбург-Красноярск

      Денис Громов ненавидел вокзалы. Впрочем, как и самолёты, метро, электрички и любые другие общественные транспорты. Для человека, который мог по одному только желанию материализоваться где-нибудь на Мальдивах любое столпотворение казалось бессмысленным, морально угнетающим и выпивающим всё хорошее настроение.

      Регина, напротив, обожала московские вокзалы и их ни с чем несравнимую атмосферу. Суета, запахи из уличных кафешек, голос в динамиках, оповещающий о прибытии и отправлении очередного поезда, перестукивание колёсиков чемоданов, топот торопящихся и тихий скрип старого металлического ворчуна дальнего следования, то и дело громко фыркающего на проходящих.

      Так ведь забавно наблюдать, как только-только забравшиеся в вагон люди деловито обживались на новом месте. Как потрошили чемоданы, доставая сменную одежду с тапочками, разворачивали матрасы и, хоть поезд ещё даже не тронулся, уже нетерпеливо выглядывали в коридор, высматривая проводницу с постельным бельём.

      Другие, сложив ручки на коленках, пялились в окно и выжидали, когда можно приняться за купленную тут же на вокзале курицу-гриль. Вот и сейчас на Регину с Генри без особого интереса, а скорее чисто от скуки таращилось как минимум четыре пары глаз, приютившихся за окнами замершего на противоположной платформе поезда.

      А на что ещё любоваться? Из видов – перрон, снующие по нему обнаглевшие голуби, да сбивающие их с ног спешащие прохожие. Да и потом, когда они тронутся, любоваться будет нечем. У российских железных дорог имелась исключительная особенность – они всегда пролегали вдали от живописных районов. Разглядывать же нескончаемые и не отличающиеся друг от друга леса надолго никого не хватало.

      В какой-то момент составы решились и заерзали, унося сонные взгляды. Снова потянулись минуты ожидания, прерываемые монотонным искажённым голосом из динамиков. Регина сердито переминалась с ноги на ногу, посматривая на наручные часики.

      Очередной