О чём молчит лес. Татьяна Олеговна Филатова

я вынул хлеб, припасённый за пазухой. Положил на толстую ветку, а мешочек с плакун-травой сжал под одеждой в кулак. Вскарабкался к макушке – во все стороны сосны могучие синеют в дымке.

      – Дедко Вольный, – прошептал я сквозь страх, сам не веря, что откликнется он.

      Тишина. Лес могучий да сонный не шелохнётся, безответный, будто глухой дед.

      – Дедко Вольный, приди на разговор! – крикнул я.

      Бесполезно. Не слышит. Нет его или идти не хочет, не видит. Не видит! Вот оно что. Алёнка сберегла. Я вытащил мешочек охранительный. Пропаду, так пропаду. У всех свой срок. Ярику уже не ходить по лугам, не насвистывать песенки и с девками не миловаться. Так и мне не любоваться светом дня без неё. Размахнулся и швырнул с вершины под холм в густые кусты материн оберег. Подумал немного и пояс развязал. Бери меня, Леший.

      – Э-эй! Лесной царь! Хозяин, я здесь!

      Эхо подхватило мой дерзкий призыв да раскатило по далям лесным. Если тут и спал кто, то больше не спит. Чаща вдали всколыхнулась, словно вздыбилась. Потемнела, макушки вдали склонились, как волны задрожали. Ветер налетел, гул раскатился по лесу. Вспорхнули, закричали да запищали встревоженные птицы. Прогнать меня хочет? Тут я не выдержал:

      – Ле-ший! Хозяин ле-са! Дело у меня к тебе! Доколи не ответишь, не уйдуу! – во всё горло закричал я.

      – Идуу, иду, иду – раскатилось эхом на весь лесной простор.

      Страх меня прошиб, словно льдом сковал. Заскрипели сосны вдали, словно половицы в доме под шагом хозяина, да приближался скрип. Вспомнил я слова сестры: куда ветер дует, туда Леший и идёт. А ветер в самое лицо хлыщет. Лес под холмом очертания поменял или от страха морок? Будто великан в тени сосен из синей дали выглянул да в чаще исчез. Я на мгновение руки отпустил да упал на землю. Схватился за ствол широкого коряжистого тополя, чтоб от страха не упасть. Всю храбрость собрал, кулаки сжал.

      – Хозяин лесной! Ты здесь?

      – Здесь, здесь, здесь, – отозвалось эхо.

      Застыл ветер, поник. Деревья вытянулись. Птицы с веток разом на меня повернулись, смотрят, не чирикают. Тишина, аж стук своего сердца слышу. Куница мохнатая замерла на сучке, ушки насторожив, муравьи застыли в траве, да и трава сама не шелохнётся. Из каждого цветочка Леший на меня смотрит.

      – Прости меня, дедко Вольный, что потревожил тебя, прости, помоги да не наказывай!

      – Сказывай, сказывай, сказывай, – вторило эхо.

      – Хочу знать, где русалки живут?

      Молчит Леший. Смотрит.

      – Подскажи. Хочу найти их прежде, чем наступит ночь!

      – Прочь, прочь, прочь