Герои. Джо Аберкромби

Йон, запыхавшийся на подъеме, с большущей охапкой хвороста.

      – Побродить пришлось, но вот насобирал… Что?

      – К оружию! – рявкнул Брек.

      – Черствый вернулся! – в тон ему добавил Атрок.

      – Да вы что!

      Йон кучей бросил хворост, чуть на него не упав, и кинулся за снаряжением. «Ох уж этот клич, – подумалось Зобу, – всякий раз сердце екает». Но такова доля боевого вождя. Воителя. Хочешь жребий полегче – ступай в плотники: риску там от силы отсеченный по неосторожности палец, но уж никак не жизнь товарища. Всю свою бытность воином Зоб придерживался понятий о том, как надо поступать, даром что они устаревали. Принимаешь ту или иную сторону, находишь вождя, обзаводишься нужными людьми и тогда уже держишься за них, куда бы ни склонялась чаша весов. В свое время он стоял за Тридуба, пока того не сразил Девять Смертей. Потом Зоб стал служить Бетоду и был с ним до конца. Теперь вот сражался за Черного Доу, который велел во что бы то ни стало удержать этот холм. Такая уж у воина планида. Приходит время, когда надо бросить руны, и в бой. Это единственно верное, что остается.

      – Единственно верное, – процедил он сам себе.

      А может, это сделал тот, кто все еще жил в нем под наслоением тревог, брюзжания и пустых грез о всяких там закатах; тот яркоглазый, подвижный умом и поджарый телом волколак, что скорее истек бы за весь Север кровью, чем отступил хоть на шаг; тот самый, что без страха и упрека готов был впиться в горло кому угодно.

      – К оружию! – прорычал он. – Шевелись! К бою!

      Едва ли стоит напоминать, что вождю надо брать не только руками, но еще и горлом. Йон рылся по вьюкам, спешно доставая себе кольчугу, а Бреку панцирь. По другую сторону готовил к бою копье Легкоступ: напевая под нос, он стаскивал чехол из пропитанной мешковины с блестящего острия. Чудесница споро натягивала на лук тетиву, напевно тенькающую под сильными пальцами. Жужело все так же недвижно, сведя перед собой ладони, склонялся с закрытыми глазами над Мечом Мечей.

      – Воитель, – Легкоступ кинул вождю меч на обшарпанном поясе.

      – Благодарю, – сказал Зоб.

      Хотя на деле благодарности особо не чувствовал. Застегивал пояс, а в памяти вереницей проносились иные времена – яркие, лихие. А еще иной отряд, давно канувший в грязь, развеявшийся в прах. Именем мертвых, что это, как не близкая старость.

      Дрофд с минуту растерянно озирался, то смыкая, то размыкая руки, пока не получил тумака от проходящей мимо Чудесницы; тогда он взялся неверными пальцами перебирать в колчане дротики.

      – А ну, воитель, – Чудесница подала Зобу щит.

      Рука скользнула в лямку, кулак сжал ручку – все это привычно, как разношенный башмак на ноге.

      – Спасибо.

      Зоб поглядел на Хлада, который, скрестив руки на груди, наблюдал, как дюжина изготавливается к бою.

      – Ну а ты, парень? В передний ряд?

      Хлад усмехнулся. Улыбка вышла кривой из-за шрама.

      – Хоть передний, хоть какой, – сказал он и отошел к кострищу.

      – Можно его прикончить, – жарким шепотом сказала Чудесница Зобу