Охотники за ФАУ. Георгий Тушкан

Баженов и Андронидзе побежали к нему, совершенно забыв о втором пленном.

      Предатель, помогая себе рукой, быстро подползал к толстому дереву. Он поднял руку – возле уха Баженова свистнула пуля. Баженов влепил еще одну очередь в предателя. Тот упал на спину.

      – Эх, ишак! – раздосадованно вскрикнул Андронидзе и даже схватился рукой за автомат Баженова. – Ну зачем стрелять в голову? Какой источник сведений пропал! – И, не переведя духа, с уважением добавал: – Молодец! Точно стреляешь!

      Он обыскал убитого, взял у него карту, пистолет «вальтер», снял широкий холщовый засаленный тяжелый пояс с золотом, спрятанный на теле, под нижней рубахой, в котором среди прочего обнаружились золотые коронки, кольца, браслеты и семнадцать ручных часов.

      Второго пленного тесным кольцом обступили женщины. Они собирались «порешить подлюгу фашиста». Андронидзе приказал пленного не трогать. Он пойдет с ними.

      До самого автобуса их провожала Солодуха. Она все настаивала, словно опасаясь, что они это забудут:

      – Я вам его поймала, я! Если поймаете Мюллера, то отдайте нам…

      Шифровальщик вручил Баженову приказ начштаба – быстрее двигаться вперед. Подполковнику Синичкину Двекелян не смог передать донесения, так как шифровальщика у полковника не было, а коды у них различные. Баженов попробовал связаться по радио с подполковником и клером[4] объяснить ему это, но связаться не удалось. Надо было двигаться вперед.

      «Подполковник и сам догадается, почему не радирую», – решил Баженов.

      Перед тем как сесть в машину, он тронул Андронидзе за плечо и, хмурясь, напомнил:

      – Сысоев сказал так: если обнаружишь семью, то радируй, если нет – тоже сообщи. А семья, похоже, погибла. Так и радировать?

      – Зачем? Думаешь, шинель делает сердце железным? Год я с ним дружу, а он ни разу не жаловался. Радируй – «не обнаружил». Вернемся, поговорим. Поймет.

      За селом орудийные выстрелы слышались явственнее. Шофер вопросительно поглядывал на Баженова. Тот молчал. Вскоре они увидели у дороги наши орудия. Бойцы, кое-как окопавшись, спали. В лощине, в кустах, стояли повозки, на них минометы. Рядом паслись лошади.

      Баженов и остальные офицеры вышли из машины. Их ожидала группа офицеров во главе с майором. Он был немолод и сдержан. Баженов назвал себя.

      Майор кивнул Андронидзе как знакомому.

      – Командир передового отряда – майор Тарасов, – сказал он. Затем представил других.

      Баженов объяснил свою задачу и спросил, почему майор Тарасов не шлет донесений, почему отряд задерживается.

      – Значит, моего боевого донесения, посланного с санитарной машиной, комдив еще не получил, – задумчиво сказал Тарасов. – А радиограмм не посылаю – рация отказала. Головная походная застава моего отряда в двух километрах отсюда ведет бой с танками и пехотой противника. Встречный бой перешел в оборону с той и другой стороны. Моя застава заняла рубеж по восточному берегу речки

4

Клер – «открытый», прямой (незашифрованный) текст.