Охотники за ФАУ. Георгий Тушкан

Их стреляють, а воны голову подставляють або ховають. Чи то не позор! Та взяли б и кинулись вси, як один, на ворогив. Ну нехай двадцать полегло, так скильки бы спаслось! Село б спасли! Боже ж мий, а вони – як оця паскуда! – Женщина показала на мужчину. – Ридных убивають на його очах, а воно сховалось, баче, як убивають, а боится заступиться. Нехай убивають и жинку, и сына! Абы самому выжить. Ах, сволочь, – и женщина, подбежав к мужчине, стала бить его кулаками и пинать.

      Ее и остальных женщин еле удалось унять.

      – Скажите, Мария Ивановна, вы не знали учителя Вовка? – спросил Баженов.

      – Прокипа Федоровича? Вин же всим нам був як батько!

      – Где же он? Где его дочка с сыном?

      – Ой, голубе, не було их з нами, нема их в живых!

      – А может быть, Вовк и его дочь с сыном тоже спаслись?

      – Та вы що? Гляньте кругом. Кажу ж вам, тильки мы спаслись та старый дид.

      – Вы что-нибудь знаете точно?

      – Писля того, як гитлеровец стукнув прикладом Прокипа Федоровича по голови, тому уже мисяцев висим, у нього виднялысь ноги. Я казала Лели, тикайте до лису. А вона – не можу я кинуть хворого батька. От и осталась…

      – Где ж они, где?

      – А вы хто им будете?

      – Мой друг – муж дочери Вовка.

      – Кажу вам, нема в живых ни Лели, ни сына. Спалили их! Тильке дид, батько Вовка, остався.

      – Покажите их хату!

      Старый-престарый дедок, сидевший на поваленных воротах, прошамкал:

      – Один тильки я, бидолаха, зостався у живых. Шо там взрослых, дитей и тих, иродови души, загубили!..

      Единственное, что уцелело, были большие дубовые ворота, лежавшие на земле. На них мелом было выведено: «Мюллер». Стрелка показывала на запад.

      Офицеров окликнула рослая, сильная и очень властная с виду пожилая женщина с сухими сверкающими глазами. Она назвала себя Солодухой.

      – Чи пиймали Мюллера? – спросила она. – Так шо если пиймали, зменяемо наших двоих на нього. И тогда мы сами, селянки, расквитаемось з Мюллером. Кат из катов! Уси пожары – дело его рук. Уси грабежи, уся кровь – усе через нього, чертова Мюллера! Мы вам за нього наших двох отдадим.

      Оказалось, что женщины каким-то образом сумели взять в плен двух гитлеровцев. Они их держали в подвале. Пленные – сержант и унтер-офицер – были связаны. У них вынули изо ртов кляпы, развязали их и стали задавать им вопросы.

      – Из какой дивизии? – спросил Баженов по-немецки

      Не успели они ответить, как вспыливший вдруг Андронидзе кинулся на сержанта и закричал:

      – Зачем прикидываешься немцем, сволочь продажная, предатель! Не спрячешься. Ну? Не будешь отвечать, застрелю, как собаку!

      – Ка-ак! Русский?! И меня обдурил! – Солодуха бросилась на пленного.

      Баженов и Андронидзе еле высвободили его из рук разъяренной женщины.

      – Товарищи, не виноват!

      – Кто тебе здесь товарищ, подлюка?!

      – Не виноват! Вот, ей-богу, все случайно! Пришлось надеть немецкую форму: ведь хотел бежать к своим. Другого пути к освобождению