Дорога крови. Алена Трутнева

не мог разделить их азарта и восторга от творящегося на площади безумства. Что заставляет их раз за разом возвращаться сюда? Почему никто из опьянённых кровью зрителей не хочет задуматься, что погибающие на арене рабы – прежде всего люди: каждый со своей непрожитой жизнью, несбывшимися мечтами и разбитой судьбой?

      Да и самих бойцов, если уж начистоту, юноша тоже не очень понимал. Как можно так запросто отнимать чужие жизни? Самое драгоценное, что могут даровать боги!

      Нет, он вовсе не хотел видеть этого жестокого развлечения, становясь тем самым его соучастником.

      Когда на пороге появился Уник, сердце Савьо упало – уж слишком довольным выглядел помощник работорговца. И не напрасно – один из приставленных к бараку стражей ввёл бледного Айзека, и Уник расплылся в улыбке.

      – У вас два часа, а потом он должен выйти на следующий бой. Или он покойник.

      – В таком состоянии он в любом случае покойник! – Савьо с опозданием понял, что сказал лишнего.

      Чёрный Человек отвесил ему подзатыльник.

      – Делай что тебе приказано. А не то я вместо Пса выпущу на арену тебя.

      Страж усадил Айзека на низкий топчан у стены и молча вышел вслед за Уником.

      – И снова ты! – Боец натянуто улыбнулся, наблюдая за тем, как Савьо тщательно моет руки. – Думаю, спрашивать, почему ты здесь, а не на корабле, бессмысленно?

      Юноша осторожно осмотрел плечо Айзека.

      – Потому что корабельный лекарь вдрызг пьян. Ты же, надеюсь, не предпочёл бы дешёвого коновала с улицы? И я вызвался, потому что учился на лекаря…

      – Правда, давно, – закончил за него Пёс. – Знаю. Я просто пошутил.

      – Тут полно грязи. Придётся тебе снять эту куртку, и тогда я смогу очистить всё как следует.

      Правда, сказать это оказалось легче, чем сделать. К тому моменту, когда Савьо закончил промывать раны, лицо Айзека посерело от боли.

      – Как ты умудрился занести туда столько грязи и песка? – недовольно поинтересовался писарь, но боец только отмахнулся в ответ.

      Савьо покачал головой и принялся тщательно осматривать все имеющиеся в его распоряжении скляночки. Выбрав крошечный бутылёк из непрозрачного стекла, юноша смочил тряпицу.

      – Будет щипать, – предупредил он.

      – Кто бы сомневался. – Айзек с мученическим видом привалился к стене. – И всё же почему ты помогаешь мне?

      Савьо приложил тряпицу к одной из ран.

      – А почему бы мне не помочь хорошему человеку?

      Пёс дёрнулся и приглушённо выругался. Когда Савьо закончил свои манипуляции, парень сообщил сиплым голосом:

      – Боюсь, тогда ты совсем не по адресу.

      – Прекрати нести чушь. Тоже мне главный мерзавец. Мы с тобой попали в такой переплёт, нам надо держаться друг друга.

      – Кстати, о мерзавцах. Знаешь, что произошло? Этот чёрный ублюдок всучил… – Айзек осёкся и настороженно посмотрел на писаря.

      Савьо почувствовал злость: что же этот парень так упрямо считает его человеком работорговца, который только тем и занят, что шпионит для хозяина и доносит, кто и