Бой под Талуканом. Николай Прокудин

идите и молчите, накличете беду, – забурчал Грымов. – Как бы «торгаш» этот «духов» за нами не послал.

      Неожиданно со стены, которая возвышалась вокруг афганского музея, кто-то громко окликнул нас.

      – Тохта (стой)!

      – Бача, дуст! Салам, шурави командор буру (друг, здравствуй, русские командиры идут), – крикнул Острогин.

      – Салам алейкум! Буру-буру (идите). Сигарет? Сигарет?

      – Нист, нист (нет)! Не курим, – ответил я ему.

      – На, друг, кури. У меня есть. – И Ветишин бросил пачку сигарет солдату.

      – Спасиба, карашо, командор.

      Весело помахав «сарбосу» руками, вытирая выступивший холодный пот, кинулись мы бежать дальше по дороге к полку.

      – А ведь если бы был сволочью, парой очередей нас мог завалить! Самое интересное, что прокричали набор слов, но друг друга поняли! – воскликнул Острогин, когда мы отошли подальше.

      – Мог перестрелять… хороший солдат попался, душевный. Просто повезло, – согласился я. – Нечего по ночам шастать по большой дороге.

      Почти бегом мы проскочили развилку на торговую базу и направились дальше.

      – Ребята, а может, завернем к работницам советской торговли. Вдруг нас ждут и скучают, – предложил Ветишин.

      – Тебя ждет твой любимый сейф и матрас, на котором ты время от времени спишь, если в женский модуль не пускают. И твой доблестный взвод, они-то по лейтенанту наверняка соскучились, – усмехнулся я.

      – Ох, и не говори, замполит мой дорогой. Как они мне надоели, этот Исаков толстомордый, этот Алимов хитрожопый, этот Таджибабаев ленивый. А Кайрымов, Керимов, Эргалиев, Тетрадзе, Васинян. Чертов «интернационал». У всех во взводах какой-нибудь «луч света в темном царстве», а моя пехота как на подбор – одни мамбеки и бабуины.

      – Прекрати жаловаться, я тебе Сомова выделил, отличный парень, – возмутился Грымов.

      – Парень хороший, но не серьезный, будет ли толк с него. Москвич – он всегда москвич. С ним, правда, весело, не соскучишься: фокусы, шутки, анекдоты, пантомимы. Мимика у парня – классная.

      – Что-то вы разболтались, – зашипел Острогин. – Идите молча, а то пальнет кто-нибудь на звук разговора из Даруламана.

      – Не только афганцы, но и свои могут, даже более вероятно. Как через КПП-то пойдем? На подходе пулеметчик от перепуга из ДШК очередь даст, вот будет хохма! Потом собирай нас по кускам и сшивай для отправки домой, – вздохнул я. – Короче молчим и идем.

      Мы ускорили шаг и миновали полк зенитчиков. У ворот стоял прапорщик и молча курил.

      – Дружище, звякни на наше КПП, чтобы не стреляли. Скажи, что свои, родные офицеры идут, домой возвращаются.

      – Хорошо, позвоню. Опасаетесь?

      – Еще как! Жить хочется все больше и больше, особенно перед заменой, – ответил ему Игорь.

      – Перед заменой нечего по ночам шататься, нужно чемоданы паковать и надеяться на мастерство летчиков, чтоб хорошо долететь.

      Мы уже подходили к полку, навстречу вышел дежурный Боря Стремянов, окликнув нас с опаской издалека:

      – Кого