Chitra: A Play in One Act. Rabindranath Tagore

самом деле знаю, только размышлять об этом не хочу. Они все думают одно и то же, что у такого человека, как Азамат, не может быть верной жены. Судя по всему, мальчишка не сильно отличается от своего учителя в этом отношении: сидит красный, как Азаматов свитер, теребит в пальцах край рукава.

      – Говоришь, ты хороший ученик? – спрашиваю гораздо менее светским тоном. Если его удивить, есть шанс, что он перестанет ждать, что я его сейчас изнасилую.

      – Да-а, – охотно отвечает он. – Мастер даже позволяет мне заканчивать его картины.

      Я уже успела разобраться в здешних художественных правилах достаточно, чтобы знать, что это очень высокая оценка умений ученика. Значит, есть шанс, что он справится с моей задумкой. Теперь надо его немного заинтриговать…

      – А хранить секреты ты умеешь? Только честно!

      – Вы хотите доверить мне секрет? – спрашивает он шёпотом, таращась на меня во все глаза. – Да я его под пыткой не выдам!

      – Отлично, – усмехаюсь. – Тогда слушай. Я хочу поручить тебе одну очень ответственную работу. Если ты хорошо справишься, то получишь вознаграждение как самостоятельный художник.

      – А если я не справлюсь? – в ужасе уточняет мальчишка. Ему лет шестнадцать, наверное.

      – Ну, тогда придётся мне искать кого-то другого, – пожимаю плечами. – Зато если справишься, то сразу станешь мастером, и тебе будут заказывать картины всякие богатые люди.

      У парня глаза начинают сиять, как лазеры.

      – И я смогу больше не работать у мастера Овыаса?

      – Естественно, – я заговорщицки улыбаюсь. – Ну что, берёшься?

      – Да! А что надо делать?

      – Надо нарисовать портрет Императора, – развожу руками.

      Парнишка моментально сникает.

      – Но ведь никто не знает, как это сделать!

      – Я знаю, – говорю. – И я тебя научу.

      – Вы умеете рисовать? – изумляется он.

      – Нет, но у меня есть идея, – я подмигиваю, чем окончательно отшибаю впечатлительному мальчику дар речи.

      Пока он ищет слова в своём образно-одарённом сознании, я беру бук и открываю в нём две папки с картинками. Одна – это отобранные специально для этой цели фотографии Азамата. Попытки объяснить мою идею мастеру Овыасу оканчивались ровно на этом месте: он категорически отказывался рисовать Императора с фотографии. Вторая папка – это просто картинки, накачанные из Сети, в основном иллюстрации к книгам.

      – Вот смотри, – говорю, – что можно сделать.

      Мальчик уходит от меня просветлённый, с предвкушением в глазах, пообещав, что работа будет готова через три дня. Я же, натрудившись за день, прозаично заваливаюсь спать до вечера.

      Вечером Азамат заходит за мной вместе с Тирбишем. Тот чем-то ужасно доволен.

      – Ну что, – Азамат подхватывает мелкого уже привычным движением, – полетели домой?

      – Давай, – говорю, поднимаясь с дивана.

      – Тирбиша берём с собой, он готов приступить к обязанностям