Строговы. Георгий Марков

праздник приехала?

      – Да. Помолиться и родных проведать. Как живешь, Дема, с молодой-то женой?

      Хотя Анна и знала, как живет Демьян с женой, спросила из любопытства: что скажет сам? По селу шли слухи, что бьет Демьян Устиньку страшным боем.

      – Не дай бог никому так жить. Ну а ты как живешь, довольна? – спросил Демьян.

      – Живу помаленьку. Хорошо ли, плохо ли – живу. Дело решенное, – улыбаясь, ответила Анна.

      Они шли рядом. Снег скрипел под ногами. Анна дышала в рукавичку, Демьян то и дело гладил усы, чтоб не намерзли сосульки.

      Вдруг он оглянулся и, склонив голову к Анне, проговорил:

      – Эх, Нюра, сгубила ты мою жизнь. Тоскую я по тебе, картина ты моя!

      Анна испуганно отступила в сторону.

      – Образумься, Демьян!

      Она кинулась вперед и скрылась в толпе, у проруби.

2

      Чем ближе время подходило к весне, тем беспокойнее становился дед Фишка. С Матвеем у него давно установился одним им понятный язык. Обоих неудержимо тянуло на берега Юксы, обоих манила, звала тайга. Часто они принимались вдруг перебирать свои охотничьи и рыболовные снасти и обменивались при этом взглядами заговорщиков. А когда оставались вдвоем, разговор неизменно возвращался к тому несчастному случаю с заблудившимся в тайге золотоискателем. Вспоминали допросы, и то, что следователь Прибыткин проявил такой необыкновенный интерес к Юксинской тайге, тревожило их, заставляло строить всевозможные догадки. Дед Фишка подбивал Матвея съездить в город, посоветоваться с братом, не стоит ли попытать счастья на золотом промысле. Влас – человек торговый и на деньгу жадный, выгодного дела не упустит.

      Анна приметила беспокойство охотников и однажды, тихо войдя со двора в прихожую, подслушала их разговор в горнице о золотом промысле. Пришлось заговорщикам открыть свои тайные замыслы. Анна стала отговаривать Матвея: не к чему ездить к Власу, незачем шляться по тайге, надо свое, крестьянское хозяйство ладить, на одних пчелах да на охоте далеко не уедешь. На предстоящую весну она возлагала большие надежды. Думала поднять десятины три-четыре целины, вовремя посеять яровые, прикупить нетель. В находки Анна не верила и считала, что лучше синица в руках, чем журавль в небе.

      Целых два дня всей семьей судили да рядили насчет всяких дел и безделок, дед Фишка спорил до хрипоты, а на третий день Захар и Агафья начали снаряжать в город возок с медом. Вопрос о поездке Матвея решил не Фишка, суливший Анне златые горы в случае удачного промысла; решение пришло само собой, после того как Захар напомнил об обязательствах купцу: второй воз меда всегда отправляли Кузьмину Великим постом, до наступления распутицы.

      По приезде в город Матвей первым делом сдал мед домоправительнице Кузьминых, потом купил на базаре кожаного товару для починки обуви и кое-что по мелочам, что наказывала Анна, и только после этого поехал к брату.

      Влас Строгов жил на окраине города, в старом небольшом двухэтажном домишке. Верхний этаж занимал сам Влас с семьей, состоявшей из жены, двух мальчиков и двух