Наследники графа. Армэль. Елена Андреевна Тюрина

внимательнее посмотрел в лицо этой юной девушки, заметно подпорченное следами оспы. Как она отличалась от яркой и живой Генриетты, которая наверняка ждала его сейчас в своей постели!

      – Вы девушка, вам нельзя здесь быть. Тут страшные вещи творятся. Тут грязь и разврат кругом, – вдруг сказал молодой монарх, увлекая фрейлину за собой.

      Пораженная Луиза дрожала, как листочек на ветру, ощутив прикосновение к своему плечу руки короля.

      – Вы что замерзли? – удивился Людовик, а потом, догадавшись, усмехнулся. – Или меня боитесь?

      Чуть отстранившись, Лавальер подняла на короля глаза.

      – Простите, ваше величество, но если правда то, что вы мне сказали, мне нужно уйти отсюда как можно быстрее… Спокойной ночи.

      Девушка, подхватив юбки, поспешила прочь, оставляя короля одного – растерянного, удивленного и очарованного.

      ***

      Граф де Куси не отходя находился у постели жены. Он словно в один момент постарел на много лет. Еще недавно ему никто бы не дал его годы. За все это время супруги не обмолвились ни словом. Потом Анна начала подниматься и ходить с тростью. Красивая трость из слоновой кости с резной ручкой, украшенной камнями, не вызвала у нее даже легкой улыбки, не говоря уж о благодарности. Но выздоровление графини волшебным образом подействовало и на графа. Он снова стал прежним.

      Однако, после свадьбы короля, где они вынуждены были присутствовать вместе, графиня без каких-либо объяснений уехала. Граф узнал, что жена живет только на ренту от своего поместья Флер Нуар. Понимая, что не в силах что-либо изменить, потому что делать выбор между супругой и Огюстом он не собирался, а она только в этом случае могла бы, наверное, вернуться, Арман распустил почти всех слуг и перебрался в Лабранш. В родовом замке все напоминало о ней. Казалось, он даже слышит шлейф ее духов, словно она только что прошла по коридору или вышла из комнаты. А ее портреты… Граф не мог жить там, где прошло столько лет вместе.

      От переживаний по поводу расставания с женой его отвлекли некоторые события. К нему в гости нагрянули старые товарищи Дюамель-Дюбуа и барон де Бодуан. Что за дела связывали этих двоих? Граф по своему обыкновению не стал спрашивать.

      – Людовик не так давно женился, а уже фавориток заводит, – возмутился барон.

      – Король весь в отца, тот тоже в юности до любовных утех был охочим, – многозначительно усмехнулся епископ.

      – Насколько я знаю, напротив, покойный король… – начал было говорить барон.

      – А кто сказал, что о нем речь? – поглаживая своими изящными холеными пальцами бородку, проговорил Анри.

      Арман, в отличие от Бодуана, прекрасно знал, на кого намекает их друг. Но эти слухи он никогда не воспринимал всерьез, как и, в принципе, вообще любые слухи.

      Смерть кардинала Мазарини была на руку человеку, которого вряд ли знали в высших политических кругах Франции. Но который уже давно метил туда попасть. Заточение суперинтенданта финансов Фуке в Пиньероль стало для епископа Дюамеля-Дюбуа,