Избранное. Анна Ахматова

меня любил…

      Стала забывчивей всех забывчивых,

      Тихо плывут года.

      Губ нецелованных, глаз неулыбчивых

      Мне не вернуть никогда.

      1913

      «А! Это снова ты. Не отроком…»

      А! Это снова ты. Не отроком

                                       влюбленным,

      Но мужем дерзостным, суровым,

                                      непреклонным

      Ты в этот дом вошел и на меня

                                              глядишь.

      Страшна моей душе предгрозовая

                                                   тишь.

      Ты спрашиваешь, что я сделала с

                                                   тобою,

      Врученным мне навек любовью и

                                                судьбою.

      Я предала тебя. И это повторять —

      О, если бы ты мог когда-нибудь

                                                  устать!

      Так мертвый говорит, убийцы сон

                                                тревожа,

      Так ангел смерти ждет у рокового

                                                     ложа.

      Прости меня теперь. Учил прощать

                                                 Господь.

      В недуге горестном моя томится

                                                   плоть,

      А вольный дух уже почиет безмятежно.

      Я помню только сад, сквозной,

                                     осенний, нежный,

      И крики журавлей, и черные поля…

      О, как была с тобой мне сладостна

                                                     земля!

      1916

      «Я улыбаться перестала…»

      Я улыбаться перестала,

      Морозный ветер губы студит,

      Одной надеждой меньше стало,

      Одною песней больше будет.

      И эту песню я невольно

      Отдам на смех и поруганье,

      Затем, что нестерпимо больно

      Душе любовное молчанье.

      1915

      «Они летят, они еще в дороге…»

      М. Лозинскому

      Они летят, они еще в дороге,

      Слова освобожденья и любви,

      А я уже в предпесенной тревоге,

      И холоднее льда уста мои.

      Но скоро там, где жидкие березы,

      Прильнувши к окнам, сухо шелестят,—

      Венцом червонным заплетутся розы

      И голоса незримых прозвучат.

      А дальше – свет невыносимо щедрый,

      Как красное горячее вино…

      Уже душистым, раскаленным ветром

      Сознание мое опалено.

      1916

      «О, это был прохладный день…»

      О, это был прохладный день

      В чудесном городе Петровом!

      Лежал закат костром багровым,

      И медленно густела тень.

      Пусть он не хочет глаз моих,

      Пророческих и неизменных,

      Всю жизнь ловить он будет стих,

      Молитву губ моих надменных.

      1913