Куколка. Ирина Леонидовна Воробей

ложки она посмаковала, как гурман.

      Вскоре перед ней возникла и чашка с черным-черным кофе.

      – А что молока или сливок нет? – с претензией спросила девушка, словно находилась на завтраке в отеле по типу «шведский стол».

      Парень хмыкнул и достал из холодильника бутылку молока.

      – А подогреть? – не замечая своей невежливости, продолжала Татьяна испытывать терпение гостеприимного бармена.

      Он поджал губы, но подогрел молоко в маленькой чашечке в микроволновке.

      – Спасибо, – довольно сказала она, вливая молоко в кофе.

      Парень улыбнулся, глядя на ее счастливое лицо. Было видно, что Татьяна делала это не специально и это не было высокомерием или грубостью. Она просто не знала, что можно и нужно по-другому. Ее так воспитали. Она привыкла быть принцессой в своей семье, ей во всем потакали, за ней превосходно ухаживали лишь для того, чтобы она ни на что не отвлекалась и старательно занималась балетом. Он сел напротив нее и сперва сделал большой глоток черного кофе, только потом приступил к каше.

      – Приятного аппетита, – весело сказала девушка и отправила очередную ложку каши в рот.

      Парень только улыбнулся.

      – Давно мне никто не желал приятного аппетита за завтраком, – отметил он немного с грустью. – Спасибо. Тебе тоже.

      Татьянин взгляд тут же уловил «холостяцкость» его квартиры. Когда-то ремонт здесь делался с любовью и вниманием, на которое способна только женщина, желающая обуютить домашний очаг, но делался этот ремонт давно. Сейчас светло-зеленые приятные обои со вставками листьев тропических растений местами выцвели и отходили от стены. Где-то были содраны клочки, где-то испачканы чем-то некогда съедобным. Окно было занавешено серовато-белой тюлевой занавеской в цветочек, давность стирки которой, казалось, установить уже было невозможно. Кухонный гарнитур имел серо-древесный цвет, как и плитка возле него. Фартук был аккуратно подобран под цвет кухни. Здесь царил относительный порядок. Вещи лежали на своих местах. В шкафчике со стеклянными дверями стоял праздничный хрусталь под толстым слоем пыли. Пыль лежала и на других редко используемых поверхностях. В раковине валялось немного посуды. Все остальное было нетронутым. Сразу было видно, что он пользуется кухней мало. На столешнице из искусственного камня в ряд вдоль фартука стояли бутылки с различными этикетками и наименованиями алкогольных напитков, что сразу выдавало его род деятельности. Больше ничего примечательного в обстановке кухни не было. Обычный кухонный уголок, табуреты, крупная и мелкая бытовая техника – все, как у всех. На холодильнике была всего лишь пара магнитиков и то рекламных, а не тех, что привозят друзья из своих отпусков. Не было никаких семейных фотографий, что для Татьяны было удивительно, так как отец любил вывешивать их совместные фотографии в путешествиях или на каких-либо мероприятиях. Специально для этих памятных событий отец купил пробковую доску на кухню. Эта же квартира