Королевы умирают стоя, или Комната с видом на огни. Наталья Андреева

ты не накажешь злых, не вознаградишь добрых? Что ято тебе сделала? Что нарушила? Кому пожелала зла? Мужа любила, не изменяла, терпела много лет то, что изменяли мне, работала как вол, тянула на себе всю семью. Так за что? Мои враги сейчас торжествуют, им хорошо, а мне жить больше не хочется. Даже если ты вдруг есть, то будешь сам по себе, а я сама по себе, мы пойдем разными путями и посмотрим, кто лучше исполнит свой долг. И я не смирюсь, дождусь, когда им тоже станет плохо. Так же, как мне сейчас».

      Она подошла к киоску, где женщина средних лет в черном платке продавала небольшие иконки, освященные крестики и свечи. Анна протянула ей деньги:

      – Дайте мне четыре свечи.

      – Какие?

      – Самые дорогие.

      Денег у Анны было немного, но она выгребла все, заплатив за свечи, и вернулась к иконам. Две старушки в черных платках поставили по тонкой свечке, потом закрестились истово и стали вытирать слезы.

      – Сюда, что ли, за упокой ставить, бабушка? – спросила Анна у одной из них. Та всхлипнула, кивнула, потом спросила:

      – Помер, что ли, кто, дочка?

      – Да. – Анна зажгла свечи и поставила.

      – А ты пойди да записочку оставь, чтобы батюшка помянул завтра за упокой, – участливо посоветовала другая.

      – Где?

      – А где свечи покупала. Пойди, скажи имя, батюшка завтра и помянет.

      Анна вернулась в закуток, подошла к окошку.

      – За упокой можно помянуть?

      – Кого, детка?

      – Вам что, имена, фамилии нужны?

      – Да имя только. Говори, какого раба или рабу Божию помянуть?

      – Пишите: помянуть за упокой раба Божьего Ивана, раба Божьего Андрея, рабу Божию Светлану и рабу Божию Ольгу.

      – Аминь. – Тетенька перекрестилась и записала имена. Анна вздохнула, почувствовав, что немного отпустило.

      …На улице ее ослепило солнце, купола церкви торжественно сияли, прохожие улыбались своим счастливым мыслям. В Москву пришла самая настоящая весна.

      Войдя в квартиру, Анна ощутила: пахнет печеными пирожками. Мать выглянула из кухни:

      – Ну что, дочка, полегче?

      – Сама не знаю.

      – Аня, в нашем доме открылось кадровое агентство, я вывеску видела. Ты бы зашла, узнала, как и что.

      – Ладно, мама, завтра зайду.

      Мать вздохнула и нагнулась к духовке вынимать готовые пирожки. В семье уже перешли на режим жесткой экономии.

      На следующий день Анна зашла в соседний подъезд, где горой навалены были доски, стояли ведра с остатками побелки, валялась чьято заляпанная спецовка, пахло масляной краской и цементом. Стараясь не испачкаться, Анна поднялась по ступенькам. На одной из новеньких дверей висела бумажка: «Кадровое агентство «У Раисы Михайловны». Наши вакансии». Далее девять строчек мелким шрифтом.

      Она вошла в крохотную приемную, увидела миловидную девушку за компьютером, скромное кресло для посетителей, в котором сидел подвыпивший мужичонка и рассказывал о своих мытарствах.

      – …ну, вот, значит, теперь я к вам.

      – Что вы хотели? – Девушка обратила на Анну усталый